Ночью третьего дня после этого разговора я тайно покинул Париж и направился в Москву. Мне хотелось лично участвовать в этих событиях, чтобы потом не говорить, будто что-то было сделано не так. Общее руководство операцией было возложено на одну венесуэльскую красотку Хуаниту Альварес, которая в далеком прошлом, будучи интарой, была членом команды "Уригленны" и в чине космос-полковника Джейлин Перто возглавляла нашу маленькую армию, состоявшую из двух полных дивизий космодесанта. Это была полностью ее операция и на Хуаниту возлагалось обязанность в считанные часы захватить страну.
Военный переворот в России начался точно по графику, двадцать девятого октября две тысячи девятого года, в два часа тридцать минут по московскому времени. В это время на улицы Москвы вышло всего двадцать пять тысяч бойцов прекрасно экипированных и вооруженных самым современным оружием, которые знали город, как свои пять пальцев, и действовали, словно швейцарский хронометр, точнее по хронометру. В течении получаса они заняли Кремль, Генштаб, здание правительства, парламент, арестовали президента, правительство, руководителей всех силовых ведомств, в общем, что называется, полностью обезглавили страну. Ну, этим занималось не более пяти тысяч человек.
Остальные же взяли под стражу почти всех сотрудников милиции и часть сотрудников ФСБ. Сопротивления они им почти не оказали. Были единичные перестрелки, но против лучей мощных ультразвуковых станнеров никто не мог противостоять, а этим ребятам, одетым в легкие боевые полускафандры, был не страшен даже пулеметный огонь. Выглядели они, что ни говори, жутковато. Ничуть не хуже, чем тот космический монстр в старинном фильме "Хищник".
Блестящая, красно-коричневая кираса на груди, такого же цвета массивные наплечники, щитки на руках и ногах, все из упрочненного кристаллокерамита, тяжелые кованные ботинки, пояса антигравы, чтобы компенсировать лишнюю тяжесть. На голове большой шлем с черным забралом, на правом плече мощный импульсный лазер, на спине криоаккумулятор, а в руках допотопный, ультразвуковой станнер, что твоя труба самоварная.
Да, уже от одного их вида всякие крутые типы в штаны наделали, особенно когда видели, что выстрел из лазера насквозь прошивал двигатель автомобиля и он потом сам разваливался на куски. Жертв было немного, гораздо меньше, чем я, поначалу, ожидал. Убитых с противоположной стороны было тридцать семь человек, мы их потом всех реанимировали и на Ладу отправили, да, сотни четыре легкораненых с нашей и это в городе, в котором оружия было гораздо больше, чем у какой-нибудь латиноамериканской армии вместе взятой.
Тоже самое происходило практически по все стране, разве что в деревнях и селах действовали отряды всего из трех, пяти человек. Армия перешла на сторону Виктора Демидова едва ли не на месяц раньше переворота. В некоторых частях офицеры заблаговременно арестовали самых одиозных типов, чтобы потом не разыскивать их невесть где. Авиация и флот действовали точно таким же образом, а стратегические ракетные войска уже за полтора месяца до военного переворота фактически подчинялись полковнику Демидову и только тогда, когда в его руки попали оба ядерных чемоданчика, офицеры на пусках смогли, наконец, перевести дух. Правда, они тотчас получили приказ о полной боевой готовности, но это уже была чистая формальность. Они ведь и так всё это время находились в состоянии полной боевой готовности, только не армейской, а моральной.
Мне хорошо запомнились события этого часа. По боевому расписанию переворота я входил в одну из семи боевых пятерок и мы должны были прикрыть отряды, которым предстояло штурмом взять Кремль и арестовать президента России Николая Клочкова и всю его кремлевскую камарилью. В том, что мы справимся с этой задачей у меня не было даже малейшего сомнения, но Хуанита была настроена очень серьезно и потому включила в этот отряд своих лучших космодесантников, а нашему ветерану, космос-капралу Алохе Танеа, приказала стать моей тенью.
План штурма Кремля был довольно прост. Наша группа должна была десантироваться с воздуха, захватить казарму полка охраны, подавить огневые точки и открыть ворота. В это же время бойцы спецназа армии Виктора Демидова должны были войти в Кремль через подземные коммуникации и заблокировать пути отхода противника. Кремль в то время был похож на осажденную крепость и вооруженных людей в нем было очень много. Более двух тысяч человек, в основном отъявленных бандитов, охраняли своего пахана – Николая Григорьевича Клочкова, человека трижды судимого за мошенничество ещё при советской власти и впоследствии создавшего сначала целую финансовую империю, а потом еще и прокоммунистическую партию – Союз Прогрессивных Сил.
Мы были прекрасно осведомлены о том, что творится в Кремле. В то время иначе, как борделем, эту историческую святыню России было трудно назвать. По сравнению с тем, что устроил в Кремле этот мерзавец, меркли деяния Нерона, Калигулы и Гитлера вместе с Бокассой. Николай Клочков, лощеный на экранах телевизоров и вальяжный на дипломатических приемах, на поверку оказался гнусным педофилом и извращенцем с садистскими наклонностями. Он окружил себя такими же негодяями и, подобно всем прочим хищникам, нещадно грабил эту бедную страну.
К назначенному времени наш десантный космобот скрытно приблизился к Кремлю и замер на километровой высоте. Наш отряд был одет в легкие боескафандры. Перед этим над Москвой почти сутки работали космоботы метеотехников и потому погода была безоблачной, что позволяло нам пользоваться системами оптической маскировки и скрытно занять позиции для штурма. Всё внимание охраны было приковано к кремлевской стене и поскольку радары, установленные прямо на крышах некоторых кремлевских зданий, не зафиксировали наш космобот, боевые расчеты противовоздушной обороны даже не шелохнулись.
Пятерка, в которую я входил, бесшумно спустилась на высоту ста пятидесяти метров и мы замерли, поддерживаемые в воздухе антигравами. Под нами расстилался двор перед Грановитыми палатами, где стояло с полдюжины "Шилок" и около десятка железобетонных укрытий. Не смотря на позднюю ночь во дворе было довольно многолюдно. Даже находясь на боевом посту братва не собиралась отказываться от удовольствий и хотя пили они немного, разбитных девиц среди них было вполне достаточно. На лицевом щитке шлема моего боескафандра неторопливо отсчитывали секунды и когда время ожидания истекло, мы получили команду:
– Боевые отряды, вперед!
С этого мгновения все должны были действовать строго по плану и с точностью до секунды выполнять график операции. Выключив антиграв, я камнем полетел вниз, нанося станнером удары по противнику. Пускать в ход гранаты с парализующим газом в первые минуты операции нам было запрещено. Всё-таки они взрывались с весьма ощутимым хлопком и действовали отнюдь не мгновенно. Станнеры были предпочтительнее и позволяли действовать без шума. Правда, от них можно было легко укрыться за броней и поскольку это были всего лишь ультразвуковые станнеры, нам все-таки пришлось применить парализующие гранаты, но по истечению первых пяти секунд операции, когда большая часть бандитов была уже повержена.
Спустившись с небес на землю, мы бегом бросились к дверям, ведущим в личные покои Николая Клочкова, который устроился в Кремле по-царски. В подвалах уже вовсю шуровали спецназовцы и мне нужно было поспешить, если я хотел первым взглянуть на этого типа. На первых порах мы не отключали оптической маскировки, но наш путь было легко проследить по валящимся, как снопы под серпом жнеца, полупьяным бандитам и их подружкам. Поначалу, это вызывало смех у тех, по кому еще не врезали станнером, но смеяться им пришлось недолго.
Основная пьянка шла в Георгиевском зале и когда мы с Алохой ворвались туда, то я все же отключил оптическую маскировку, так как собравшаяся там публика должна была видеть, чем закончилось время их правления. За огромным столом собралось человек сто пятьдесят всяческой швали, которую возглавлял человек, ставший в силу какого-то массового умопомрачения охватившего россиян, президентом страны. Алоха остался у дверей, а я шагнул в зал и рявкнул во весь голос: