Следует заметить, что Надар категорически отказался поставить свое изобретение на службу армейской разведке во время войны с Австрией 1859 г. Но, видно, такова ирония судьбы: своим дальнейшим развитием аэрофотосъемка почти целиком обязана военным. Можно посетовать на несовершенство человеческой природы, можно счесть это за подтверждение правоты псевдоницшеанцев, будто бы война — всемогущий стимулятор всех созидательных сил, но факт остается фактом: война и подготовка к ней оказали огромное влияние на развитие современной технологии и ряда прикладных наук.
В истории воздушной археологии были две героические эпохи: первая мировая война и вторая мировая война. Но свои первые, хотя и робкие шаги она сделала еще до 1914 г. Отметим здесь справедливости ради, что в военных целях аэрофотосъемка была впервые применена во время гражданской войны в Соединенных Штатах Америки 1861–1865 гг.
В конце 80-х годов XIX в. майор Элсдейл из Британского королевского отряда аэростатов начал использовать беспилотные воздушные шары с автоматическими фотокамерами, делавшими во время полета серию последовательных снимков. Вскоре после этого, в 1891 г, другой армейский офицер, служивший в Индии, лейтенант Ч. Ф. Клоуз (позднее — полковник сэр Чарльз), выдвинул идею использовать аналогичное приспособление для фотографирования с воздуха многочисленных руин близ Агры, чтобы составить археологическую карту этого района. К сожалению, его проект был похоронен из-за бюрократической волокиты, и на свет появилось лишь несколько неудачных снимков, сделанных над Калькуттой «в неблагоприятное время года». Только полвека спустя, во время второй мировой войны, Клоузу удалось осуществить свою программу.
Тем временем «военная» история воздушной археологии вступила в Англии в новую фазу. В 1906 г., во время обычного тренировочного полета на воздушном шаре, лейтенант П. X. Шарп по счастливой случайности сделал первые аэрофотоснимки важного археологического памятника — перспективные и вертикальные. Это оказались знаменитые мегалитические руины Стонхенджа на равнине Солсбери.
Фотографии Шарпа произвели огромное впечатление на Дж. Е. Каппера, полковника Королевских инженерных войск. Он продемонстрировал их на заседании Общества древностей, и впоследствии, в 1907 г., они были опубликованы с кратким пояснением в IX томе журнала «Археология». Впрочем, если не считать необычного угла зрения — с высоты птичьего полета, эти фотографии в то время не открыли ничего нового для наземных наблюдателей. Единственное их достоинство заключалось в том, что они давали изображение всего археологического комплекса, с прилегающими к нему валами, дорогами и бороздами, и позволяли судить об общем состоянии руин, а это уже само по себе было немаловажно.
Вслед за английскими фотографами-воздухоплавателями с 1908 г. подобные же опыты начали проводить итальянские военные инженеры. Около 1911 г. они сфотографировали с воздуха форум в Риме и древний порт Остию. Но еще значительнее был эксперимент сэра Генри Уеллкома в Судане. Перед самой первой мировой войной этот эксцентричный археолог-любитель с божьей искрой гения начал использовать коробчатые воздушные змеи с фотокамерами дистанционного управления для съемок раскопок. Однако начало военных действий положило конец его смелым опытам.
Первая мировая война стала поворотным пунктом по многих областях науки и техники. Прежде всего, за эти четыре года возникла и утвердилась авиация, и с этого момента все главные достижения воздушной археологии были связаны с «аппаратами тяжелее воздуха».
Самолеты сразу же открыли практически безграничное поле для воздушных наблюдений. Война не ждала, а потому конструкции самолетов, техника самих полетов и техника воздушной разведки совершенствовались ускоренными темпами. То же самое относилось и к фотооборудованию, такому, как объективы, пластинки или пленки. Кроме того, новые методы требовали привлечения специально обученного персонала. Поэтому не случайно многих археологов мобилизовали и авиачасти, где они служили фотографами, картографами и воздушными наблюдателями. Как это ни странно, между войной и археологией установился какой-то иронический симбиоз. Очевидно, специалисты по долменам, рвам и развалинам далекого прошлого считались наиболее подходящими для «создания» подобных же руин, которые будут изучать грядущие, поколения.
Тем не менее в первую мировую войну воздушная археология мало чего достигла. Война главным обрати обострила способности наблюдателей и открыла перед ними новые перспективы. Поэтому вполне естественно, хотя многим это покажется маловероятным, что археологи в главных противоборствующих странах независимо друг от друга и практически одновременно перешагнули старую границу археологии. До сих нор ни одна из трех стран — ни Англия, ни Франция, ни Западная Германия — не может доказать свой приоритет. Правда, если согласиться с утверждением Кроуфорда, что открытие официально принимается лишь после публикации, то в таком случае первенство, бесспорно, принадлежит Великобритании. Но тот же Кроуфорд по-рыцарски воздает должное своему недавнему противнику. В германской армии впервые была организована специальная миссия для аэрофотосъемки археологических комплексов; до этого снимки отдельных археологических объектов получались случайно, во время разведывательных полетов с военными целями. Насколько нам известно, и француз Леон Рей уже в 1916 г. занимался изучением аэрофотоснимков, сделанных над древними поселениями Македонии. Точно так же специалист по античности Жером Каркопино всячески побуждал командующего французским экспедиционным корпусом в Дарданеллах произвести аэрофотосъемку расположенной поблизости Трои. Почти в это же самое время его немецкий коллега Георг Каро, который, кстати, одним из первых увлекся подводной археологией, делал отчаянные попытки заполучить аэрофотоснимки древних развалин Малой Азии. — Последний год войны — 1918-й — принес наиболее значительные результаты. Выдающийся немецкий археолог Карл Шухардт, некогда сотрудничавший с самим Шлиманом, уже имел в своем распоряжении аэрофотоснимки, когда изучал римский пограничный вал в румынской Добрудже, западнее Констанцы. Однако эти снимки были опубликованы Кроуфордом в Англии только в 1954 г., и то лишь по отпечаткам, представленным Герхардом Берсу, потому что негативы были утрачены.
Новая техника привлекла еще одного ведущего немецкого археолога — Теодора Виганда, который участвовал в раскопках Милета, а позднее стал директором немецкого Археологического института. Он убедил германское высшее командование позволить ему организовать специальную группу для охраны исторических памятников Ближнего Востока. По его указаниям немецкий военный пилот произвел аэрофотосъемку позднеримских и византийских руин в пустынях Негев и Синай, между Средиземным морем и Акабским заливом. Виганда очень беспокоила сохранность этих памятников, потому что местное население разрушало их прямо на его глазах, используя как строительный материал. С технической точки зрения эти и другие многочисленные военные перспективные аэрофотоснимки, опубликованные в 1920 г., были отличного качества, но, кроме превосходных видов старых городов, крепостей, храмов, монастырей с прилегающими полями и грудами камней, очевидно убранных с виноградников, они не давали ничего нового — все это можно было разглядеть и на поверхности земли. Кроме того, — Виганд этого не знал — почти весь район Синайской пустыни был уже исследован «пешими» экспедициями T. Е. Лоуренса и Леонарда Вулли в январе и феврале 1914 г. Но все равно, только за инн циативу проведения воздушных наблюдений Виганд отслуживает почетного места среди пионеров воздушной археологии. Тем более удивительно, что в автобиографии Карла Ватцингера, археолога, участвовавшего в экспедиции Виганда, об этом не говорится ни слова. Зато в ней приводится любопытный эпизод о том, как дом Виганда в Дидиме, на турецком берегу, где он вел многолетние раскопки, подвергся артиллерийскому обстрелу. Оказалось, что стрельбу корректировал воздушный наблюдатель, тоже археолог, но из Оксфорда, Джон Л. Мирес. И, похоже, главной его задачей было уберечь от разрушений расположенный поблизости храм Аполлона, для чего он и направлял огонь англо-французской артиллерии на менее священные объекты. Блестящий пример того, как действовали воздушные археологи в военное время — кому на пользу, а кому во вред!