Сердце плачет навзрыд — перевязано нитями осени,
Перелив голосов замирает в крадущемся пламени.
И с последним «прости» в меня ангелы стрелами бросили,
Поцарапав мой крик, на снегу этой жизни оставили.
Чтоб стонал, как сонет, дрожащей рукою написанный,
Замирал на кресте, перевязанный нитями — венами.
Я себя потерял, пробираясь по снам между жизнями,
И упал в никуда, подгоняемый чьими-то стрелами.
Случилась беда
Я голосом флейты рассказывал Богу секреты
И ветром шальным гонял по просторам стрижей.
На каждый вопрос ко мне приходили ответы.
Я крылья носил, не ведая в спину ножей.
Шелест листвы мне на ночь рассказывал сказки,
В объятиях звёзд со мной засыпала луна.
Чем больше любил, тем больше окутан был лаской,
И всё, что просил, всегда мне давали сполна.
Но каждому счастью однажды приходит кончина.
Закончились дни, и Бог не в меня превратился.
И сотни ножей с насмешкою воткнуты в спину…
Случилась беда — я здесь почему-то родился.
Хромая мечта
Да, всё в порядке. Всё же средь лета проснулись вдруг вьюги,
И мёрзнет душа под витающим пеплом умершей от боли любви.
Всё холоднее, печальней и проклято криками каждое новое утро,
Хромая мечта отравой смертельной плескается снова в крови.
Не трогают душу страдания призраков в келье уставшей вселенной,
Спасением дышит в затылок давно поджидавшая верная смерть.
Свободными шли Корабли, становясь под прицелами пленными,
Хромая мечта уж отчаялась сбросить оковы земли и взлететь.
Снегами на плечи ложатся давно позабытые летние краски.
Молчит за порогом ненужная в этой паршивой дыре красота.
Хромая мечта на взлётную полосу встала сегодня напрасно,
За нею темнеющей линией снов легла простынёй пустота…
Слышишь меня, Господи?
Ты меня слышишь, Господи?
Ты меня слышишь, Господи?
Ради моей проседи
Ты забери грусть.
Сердце тоской мается.
Сердце тоской мается,
Хоть не кричит, но кается.
И не уснёт пусть.
Слышишь меня, праведный?
Слышишь меня, праведный?
Чтобы не знать отчаянья,
Радостью посвети.
Я же тобой присланный,
Я же тобой присланный,
Чтобы душой чистою
Остаться в конце пути.
Листом кленовым
Разбужу тебя утром ранним
Криком птиц беспокойно-весёлым.
Улыбнувшись твоими губами,
Рядом лягу листом кленовым.
Бахромой из снегов укрою,
Чтобы стало тебе теплее.
Ты запомни, я рядом с тобою,
Лишь достаточно в это верить.
У любви не бывает срока,
У надежды смертей не бывает.
Пусть петляет твоя дорога,
За тобою по ней я шагаю…
Чтоб будить тебя утром ранним
Криком птиц беспокойно-весёлым.
Ведь любимые не умирают,
Улетая листом кленовым?
Раствориться
Камнем с твоих опущенных плеч…
И чтобы не биться волною о скалы,
И чтобы не мучить тебя оскалом,
К ногам упавшей звездою лечь,
Прильнуть слезою к твоим губам.
И чтоб не знать замираний пульса,
И чтобы не сбиться с немого курса,
Дыханье своё подарить мечтам.
И с крыши твоей одинокою птицей —
И чтобы не быть на душе твоей раной,
Идти не туда под парусом рваным,
Я строчкой усну на помятой странице.
Судьбою в судьбе навсегда раствориться…
Устали молчать
Устали молчать, но уже не до крика.
Так давят на горло пустые мольбы.
А пуля летела, смертельно безлика —
Загнившее семя не нашей войны.
Упав на колени, не хочется верить,
Что истины Бога понятно просты,
А раны от пули надеждой не склеить,
Не вырастить снова на крови цветы.