— О, да кто же их не знал!
— А Голицыных?
— Мерси! Кто ж о них не слышал! — И добавил, стараясь смягчить впечатление: — Их стоило знать! Любопытнейшие люди, вам не кажется?
Тетя Тереза в свое время была красавицей: не просто хорошенькой, недурной или симпатичной, но признанной и несомненной красавицей. Даже сейчас, видя, как генерал смотрит на нее, я знал с уверенностью, отметающей всякое сомнение, что он захвачен тем величественным и неуловимым качеством, перед которым преклонялись во времена ее молодости. Он, должно быть, ощущал трепетную цепь лет, связующую ее с бурной молодостью, ныне уже минувшей, ибо, глядя на нее, он стал взволнован и оживлен, как влюбленный: галантный, услужливый. Ее прекрасный нос, хоть и сильно напудренный, пережил разрушительные годы, остался тем же с его точеными ноздрями; и теми же остались благородной формы лоб и подбородок. Заметные усики и бородка не могли убить всего очарования!
Жизнь полна дешевой любви, неудавшихся романов, взглядов, скрестившихся в вагоне и скоропостижно умерших, потому что нужно было сходить, и вот поезда уносят нас в разные стороны; потому что мы встретились чуточку рано или чуточку поздно или, возможно, не в том месте. В грядущем веке радиосообщений мы, возможно, сможем устраивать свои амурные дела эффективнее. Мы будем посылать и принимать наши SOS с помощью пораженных любовью, жаждущих любви сердец и уже не будем томиться в одиночестве.
— Стало быть, вы согласны со мной, генерал, относительно жены и дочери капитана Негодяева?
— Разумеется, — ответил он. — Разумеется. — И нажал на кнопку электрического звонка.
Его сын-адъютант вырос на пороге, словно неким таинственным промыслом был частью этого электрического изобретения.
— Немедленно телефонируйте капитану Негодяеву в цензурный департамент. Прикажите ему явиться тотчас же.
— Слушаюсь, ваше превосходительство! — Адъютант бросился вон.
Между тем возникла, как выяснилось, серьезная ситуация, и пока мы ждали прихода Негодяева, генерал поделился с нами своими опасениями. Крестьяне вокруг Владивостока промышляли охотой и имели ружья; однако генерал, заподозрив в этом явные симпатии к большевикам, отрядил особую команду конфисковать оружие, после чего крестьяне захватили команду и взяли офицеров в полон. Генерал распорядился выслать подкрепление в виде отряда Сахалинской военной школы, чтобы обеспечить освобождение полоняников, однако прошлой ночью разразился шторм, и отряд чуть было не потонул при переправе. После чего провода были перерезаны, и генерал остался в неведении относительно дальнейшей судьбы отряда. Да, тяжелая задача, вздыхал он, эти попытки спасти родину от красного разгрома!
— Я всегда говорю, — произнесла тетя Тереза, — что единственная надежда России — могучая Белая Армия. Я чувствую, что, когда белые снова одержат верх, мир и братство вернутся в эту многострадальную страну. И если вы выиграете гражданскую войну, то я уверена, вы оправдаете свою победу с помощью мудрой политики, которую станете проводить. Ведь у вас есть политика? — спросила она.
— Да, — подтвердил генерал Пшемович-Пшевицкий, и неотступная решимость зажглась в его глазах. — Я украшу фонарные столбы телами бандитов. Вот моя политика — даю вам честное слово, можете на меня в этом полагаться. — Он протянул ей руку. — И, — добавил он с нежностью, — вы можете отказать мне в вашей дружбе, если я не сдержу своего обещания.
Тетя Тереза неохотно протянула ему руку. Это было не совсем то, что она имела в виду под «спасением России». Она, однако, не решилась оскорблять его порыв.
— Ситуация далеко зашла, — вздохнул он. — Все пущено на самотек. Былого уже не восстановишь! Я сожалею не о революции (поздно запирать стойло, когда лошади уже вырвались), а об отмене крепостного права в 1861 году, от чего пошел весь вред. Да… но что там с капитаном Негодяевым? — Он нажал кнопку.
На пороге вырос адъютант.
— Ну? Вы телефонировали капитану Негодяеву?
— Телефон, ваше превосходительство, вышел из строя.
— Починить телефон! — свирепо завопил генерал.
— Слушаюсь, ваше превосходительство. — Да, — произнес генерал, снова поворачиваясь к нам после того, как адъютант исчез с таким видом, точно выполнил свою работу. — Да. Большевики — подлецы и убийцы и захватили власть силой; по сути дела, они антидемократичны, поскольку упразднили, как вам известно, всероссийское Учредительное собрание.
Я отметил, что, как и с отменой крепостного права, он и тут забыл, что при обычных обстоятельствах был бы не помещиком, а крепостным, однако он так и не заметил противоречия, добавив: