Слушая эти доводы, Загоров пробежал глазами написанное в листке. «Значит, девушка его замуж вышла! — уяснил он. — Понятно».
— Как думаете, будет ли от него прок в заряжающих?
— А что, солдат, как солдат. Будет служить не хуже других.
Получив разрешение, лейтенант пошел в казарму. Комбат проводил его теплым взглядом. Судя по всему, Русинов не станет ныть, не растеряется. Сам знает, куда повернуть на трудном перекрестке. И вполне возможно, что в его взводе Виноходов поведет себя достойно.
Совещание, которое проводил Загоров у себя в канцелярии, длилось больше часа. Командиры взводов подробно докладывали о состоянии боевых машин. Учении предстояли сложные, и необходимо было так подавить танки, чтобы ни один не отказал. Заместитель комбата по конической части Потоцкий, светло-русый спокойный капитан-инженер, добросовестно записывал выступления в объемистую тетрадь. Он тут же сообщил, что и в какой срок можно сделать своими силами, с помощью мастерской. Был намечен порядок ремонта и проверки боевой техники.
— Ничего не упустили? — спросил майор под конец и обвел собравшихся пытливым взглядом.
— Как будто нет, — отвечал Потоцкий, закрывая тетрадь.
— Тогда свободны.
Офицеры шумно поднялись, начали расходиться. В это время зашел замполит майор Чугуев. Он был чисто выбрит и, хоть одет в повседневный мундир, выглядел празднично. Сам смуглый, темноволосый, с черными усами, а глаза — светлые, внимательные и серьезные. На лице — приветливая и независимая улыбка человека, знающего себе цену.
В первый момент шевельнулось беспокойное чувство: вот сейчас замполит уязвленно заговорит о том, что ему все же не придется сидеть на батальоне до пятидесяти лет, что сам Загоров поступает в его подчинение, что теперь и у него, Чугуева, есть возможность перемолвиться с комбатом свысока… Одна эта мысль привела его чуть ли не в бешенство. «Пусть только попробует свести счеты! — наежился он. — Устрою такой сабантуй, что надолго запомнит. И извиняться перед ним я нынче не буду. А то подумает еще, не успели повысить в должности, как перед ним уже лебезят!»
— Алексей Петрович, — обратился к нему чем-то озабоченный замполит. — А что если провести ротное собрание?
— Ротное? — Комбат никак не мог сообразить, о чем же речь. — Почему ротное?
Василий Нилович слегка качнул темной, аккуратно подстриженной головой, тронул большим пальцем усы. — Ну потому, что Виноходов не служил в первом взводе, там его мало знают! А комсомольцы второго взвода могут сказать о нем серьезнее и по существу. Он почувствует себя виноватым перед коллективом, А то ведь с него, как с гуся вода: захотел — и выпил…
— Что ж, пожалуй, верно, — согласился Загоров, чуть подумав, и пристально глянул на замполита; вроде бы тот думает лишь о деле. Никаких иных мыслей не отражает его темноусое лицо. Внезапно мелькнула мысль: Чугуев не такой уж каверзный человек, да и политработник он, честно говоря, незаурядный.
Комбат задержал выходящего из канцелярии капитане Приходько, велел сказать Адушкину, что состоится ротное комсомольское собрание. Повестка дня: «Персональное дело члена ВЛКСМ Виноходова».
— Усек, товарищ майор!
Капитан вышел, и комбат с замполитом остались наедине. Чугуев сел за свой стол, закурил, весело говоря:
— Надумал я, командир, провернуть одну необычную затею. Вот не знаю только, хорошо ли получится…
— А что за затея?
— Для Виноходова это будет прямо-таки холодным душем!.. Когда ездил в отпуск в апреле, останавливался в Белгороде, у тетки. Заодно побывал у родителей Виноходова. Узнал, как живут, где работают. Словно чувствовал, что пригодится.
— Выведал что-нибудь любопытное?
— Кое-что есть. Да вот сейчас пойдем и все услышим.
— Ох, и скрытный ты мужик, Василий Нилович!.. Говори, можно поздравить с повышением или еще рано?
— Можно, — улыбнулся Чугуев. — Завтра вступаю в новую должность.
— Поздравляю! — Майор искоса глянул на собеседника. Невозмутимо спокоен, словно и не думает о том, что тогда произошло. Не думает или затаился и ждет, что будет дальше?
Вспомнилось, как три года назад, придя из академии и приняв батальон, так же сидел с Чугуевым наедине. Самоуверенный, солидный, тот рассказывал о делам в ротах, советовал, как лучше строить работу. Еще тогда его независимость, привычка потрагивать большим пальцем темные усы не понравились Загорову. Показалось, что замполит намерен «подмять под себя» неоперившегося комбата…
— Слушай, Василий Нилович, ты тогда, когда мы начали эту… полемику, уже знал, что тебя назначат замполитом полка?