— Грейвс, — сказал я, — хоть это существо ростом всего с фут, однако оно не щенок и не обезьянка. Оно имеет облик девушки, и брать ее в свой дом, пожалуй, было рискованно. Ведь это не что иное, как похищение. Вы ее украли и тем самым лишили привычной для нее среды. Мне думается, первейшая ваша обязанность — вернуть ее обратно. И позвольте вас спросить: что подумает обо всем этом мисс Честер, ваша невеста?
— О, мне кажется, все будет в порядке! — воскликнул Грейвс. — То есть, конечно, кое-какие сомнения есть. Об этом я и хотел с вами поговорить. Когда лучше — сейчас или после ленча?
— Давайте сейчас.
— Хорошо, — согласился Грейвс. — Итак, в первый ваш приезд я дал обещание помочь вам в ваших изысканиях. Я дважды побывал в зеленых зарослях. Так вот, во второй раз я рискнул углубиться довольно далеко в долину, где трава особенно густа и высока — мне по грудь. Там-то я и обнаружил каменного идола. Вокруг него сновали какие-то маленькие существа, здорово напугавшие меня. По движению травы я заметил, где они бегают, и, набрав камней, я стал бросать их туда, но в цель не попадал. Вдруг я заметил, что из травы на меня уставилась пара блестящих глаз, и тут же метнул камень. Трава зашуршала, раздался тихий стон. Я бросился к этому месту и обнаружил вот эту самую «статуэтку». Она попыталась подняться и укусить меня, но я быстро схватил ее за шейку. Наверно, удар был очень силен. Красавица потеряла сознание. Она лежала у меня на ладони неподвижная и бездыханная. Привести ее в чувство я не смог. Нигде вокруг не было даже воды. Я очень не хотел, чтобы она погибла, вот и решился взять ее с собой. Дома я старался сделать все, чтобы восстановить ее силы. Наконец она понемногу стала двигаться, потом побежала. К ней вернулась природная резвость. Она превратила мой рабочий стол в площадку для игр. Забиралась в ящики, рылась в бумагах, играла в прятки, залезая в мои резиновые сапоги, как котенок или щенок. Подчас мне казалось, что она действительно детеныш какого-то зверька…
— Теперь вы все знаете, — заключил Грейвс. — Разве вы не поступили бы так же на моем месте?
— Возможно, — сказал я. — Коли вы не испытали страха, когда нашли такое загадочное существо, то ваш поступок вполне объясним и оправдан. В самом деле, она очень напоминает крохотного звереныша. И тем не менее лучше всего отнести ее обратно и забыть навсегда.
— Согласен, — кивнул Грейвс. — Я уже пытался это сделать, но на следующее же утро она торчала у моих дверей, издавая протяжные стоны. И вот что удивительно: рыдала, а на глазах не было слез.
— А вам не приходило в голову, что это существо влюблено в вас?
— Вот уж не думал… — неуверенно протянул Грейвс.
— Мой дорогой сэр, — назидательно сказал я, — мисс Честер появится здесь с ближайшим пароходом, и тогда может произойти нечто непредсказуемое.
— Вы так думаете? — обеспокоился телеграфист.
— Конечно, с полной определенностью сказать ничего нельзя, но об этом следует хорошенько поразмыслить.
Дон положил мне на колени свою умную морду и глядел так, словно намеревался предложить какой-то свой вариант выхода из затруднительной ситуации.
Оставалось всего семь дней до прибытия мисс Честер, а вопрос так и не был решен. Живая куколка постоянно пребывала рядом с Грейвсом, как сторожевая собака. Грейвс еще не раз пробовал избавиться от нее, оставляя ее в зарослях, но безрезультатно — она возвращалась с душераздирающими стенаниями.
Вместе мы предприняли несколько экспедиций в «долину идолов». Грейвс сажал упрямицу в карман куртки, и мы отправлялись на поиски ее сородичей. Когда нам казалось, что мы нашли их обиталище, извлечь ее из кармана стоило великого труда, она протестующе верещала и цеплялась за что придется.
На открытом месте спрятаться от нее практически не удавалось. Она бросалась за Грейвсом в погоню и бежала рядом, не отставая ни на шаг. А в густой траве теряла ориентировку, начинала метаться и истошно вопить.
Меня она ненавидела и не пыталась это скрывать. Между нами шла, что называется, «холодная война». Она боялась моего влияния на Грейвса, а я опасался того же с ее стороны. Грейвс ласково называл ее Бо и забавлялся ее странными повадками.
Я уже говорил, что Бо отличалась необыкновенной красотой и, казалось, должна была бы обладать Добрым и ласковым нравом. Не тут-то было! Ее поведение совсем не соответствовало милой кукольной внешности. Она могла на лету поймать муху или схватить кузнечика и тут же съесть их с хрустом и причмокиванием. Если я глядел на нее, по ее мнению, слишком назойливо, она, как кошка, прижимала уши и по-черепашьи шипела, оскаливая маленькие острые зубки.
С ней всегда нужно было быть настороже. Даже бедняга Дон понимал это. Он никогда не позволял Бо прикасаться к себе. Если замечал, что она приближается к нему, то старался побыстрее удрать. Он инстинктивно чувствовал, что Бо — существо необычное, не созвучное нашему природному естеству. Думаю, что и Грейвс начал это понимать.
Наконец наступил день, когда на горизонте показался столбик дыма, свидетельствующий о приближении долгожданного парохода. Грейвс устроил салют из своего револьвера.
— Скоро она будет здесь! — восторженно кричал он.
— Точно так, — подтвердил я. — И нам надо немедленно кое-что предпринять.
— Это вы насчет Бо?
Я кивнул.
— У меня, как я думаю, достанет силы на какое-то время — скажем, до тех пор, пока вы и мисс Честер наладите свой быт, — изолировать Бо. А уж потом мисс Честер — о, простите, миссис Грейвс — сама решит, как поступать дальше. К вам же большая просьба: ни слова Бо о моих планах. Я намерен забрать ее к себе на шхуну.
После коротких препирательств Грейвс согласился с моим предложением. Бо не слушала нашего спора, но словно уловила его смысл. Лицо ее исказила страшная гримаса, глаза метали молнии. Но когда она очутилась в моей спальной каюте, любопытство взяло верх. Она обследовала все уголки, осмотрела каждую вещицу. Это и дало нам возможность ускользнуть незаметно и плотно запереть дверь. Через минуту Бо поняла, что оказалась в плену, и разразилась воплем, которому позавидовал бы целый хор мартовских котов.
Грейвс был бледен и выглядел несчастным.
— Давайте поскорее уйдем отсюда! Слушать ее невыносимо. Я чувствую себя просто мерзавцем, — бормотал он. Однако предвкушение скорой встречи с мисс Честер несколько успокоило его.
Бракосочетание совершилось на палубе парохода. Самый старший по возрасту пассажир сопровождал невесту в качестве посаженого отца. Вся корабельная команда, одетая в белое, выстроилась вдоль борта. Любительский хор исполнил свадебный гимн. Все это было приятным сюрпризом для молодоженов, и невеста умилилась до слез. Как и положено в таких случаях, капитан взял на себя обязанности священника и благословил молодых на счастливую и долгую семейную жизнь. Грейвс выглядел как принц в белоснежном костюме, с оранжевой орхидеей в петлице. Мне он напомнил Михаила-архангела после боя с Люцифером.
В заключение капитан пригласил нас на завтрак с шампанским и тортом. Под приветственные крики экипажа Грейвс с новоиспеченной миссис Грейвс уселись в ботик, полный коробок и картонок с приданым, и отплыли к берегу. Когда они ступили на золотистый песок пляжа, матросы трижды прокричали ура, грянул выстрел из сигнальной пушки, и на мачтах взвились флаги расцвечивания.
Что до меня, то глядя на счастливую молодую чету, я испытал щемящее чувство одиночества и тоски. Вернувшись к себе на шхуну, я занялся повседневными, обыденными делами: вычистил винчестер и револьвер, сделал кое-какие записи в блокноте, напечатал несколько фотографий, проштудировал новую, присланную друзьями книгу о растительном мире Океании, где обнаружил ряд ошибок, и решил вместе с Доном побродить по берегу. В маленьком заливчике, где вода была гладкая, как поверхность полированного стола, мы искупались и долго валялись на песке. К заходу солнца вернулись на шхуну и пообедали. Потом я решил заглянуть в спальную каюту, чтобы выяснить, как ведет себя Бо.
Она бросилась на меня, словно разъяренная кошка, и, если бы я не уклонился, быть бы мне искусанным. Тем не менее брюкам досталось. Боюсь, что защищаясь, я действовал довольно грубо. Отлетев, Бо ударилась обо что-то. Я зажег лампу и увидел, что она лежит на полу и таращит на меня глаза, полные ненависти. Я решил потолковать с ней — может, что и поймет.