Артподготовка длилась недолго, чуть больше двадцати минут, после чего фашисты перешли в атаку, нанося главный удар по центру боевого порядка корпуса. Рассвет только начался, поэтому было трудно разобрать, что же делается там, впереди. Лишь слышалась сильная пулеметная и автоматная стрельба, разрывы гранат. Затем до нас донесся гул танковых моторов.
Вскоре и перед нами появилось до батальона вражеской пехоты. Правда, без танков. Гитлеровцы приближались перебежками, явно накапливаясь в лощине для атаки в обход деревни Хандоги. В считанные минуты выяснилось: противник, прорвав боевой порядок действующих впереди частей, вышел во фланг 3-му батальону лейтенанта Зарудина, занимавшему оборону западнее Хандог, и теперь пытается овладеть деревней обходом справа. Центр его боевого порядка нацелен прямо на мой наблюдательный пункт, вынесенный сюда еще прошлой ночью.
Впереди НП, в двухстах метрах от него, занимает оборону рота автоматчиков. В ее составе три взвода по восемнадцать человек в каждом. Их явно недостаточно для того, чтобы отразить атаку едва ли не полного немецкого батальона. Значит… Да, нужно дать знать лейтенанту Зарудину. Пусть-ка он загнет свой правый фланг несколько назад и ударит во фланг этому батальону. А рота автоматчиков встретит фашистов с фронта…
Радист быстро связался с Зарудиным. Объяснив комбату создавшуюся у меня обстановку, говорю ему:
— Понимаешь, в этом случае получится своеобразный огневой мешок между твоим правым флангом и ротой автоматчиков. Действуй! Как только фашисты кинутся в атаку — огонь из всех видов, понял? Да смотри, со своего фронта удар не прозевай…
Комбат три быстро перестроил свой правый фланг, усилив его двумя станковыми пулеметами. Рота автоматчиков тоже изготовилась к бою.
В эту минуту меня позвали к телефону.
— Командир корпуса, — сказал телефонист, подавая трубку.
— Что ты видишь? — спросил комкор.
Доложил, что вижу до батальона гитлеровцев с тремя танками на высотах в полосе 290-й стрелковой дивизии. А также перед собой, но без танков. Часть наших подразделений отходит.
— Надо их остановить, — сказал взволнованно Кругляков. — Слышишь меня? Останови их!
"Поднять второй батальон, — сразу же мелькнула мысль. — И пусть он идет цепью навстречу отходящим, останавливает и заворачивает их назад".
— Комбата два к телефону! — крикнул телефонисту. Командир 2-го батальона капитан Г. В. Шляковский в полк прибыл из госпиталя, одновременно с Сыргабаевым. Нравился он мне своей скромностью и деловой исполнительностью.
— Шляковский, видишь перед собой отходящих?
— Вижу, товарищ майор!
— Поднимай батальон и цепью — им навстречу. Всех останавливай и возвращай назад. Понял?
— Понял…
Можно быть спокойным, Шляковский сделает все как надо.
* * *
В это время вражеский батальон уже втянулся в приготовленный для него огневой мешок и бросился в атаку.
Но сильный огонь с фронта роты автоматчиков, пулеметный огонь 3-го батальона с фланга сразу же положили на землю атакующую цепь. Не ожидавшие этого гитлеровцы в панике заметались, стали откатываться назад, неся большие потери.
Батальон Шляковского, продвигаясь вперед, возвращал тем временем отходящие подразделения. А безымянные высоты перед ним уже были заняты врагом. Пришлось остановиться в одной из пустующих перед высотами траншей, изготовиться к отражению дальнейших атак фашистов.
Я доложил комкору, что отходящие подразделения 2-м батальоном остановлены, а слева силами 3-го батальона и роты автоматчиков разгромлен один батальон противника.
— Пусть второй батальон останется там, перед безымянными высотами. Эту траншею удерживать во что бы то ни стало! — приказал генерал Кругляков.
Тяжелый бой продолжался весь день. А вечером меня вызвал к себе командир корпуса и приказал взять к утру безымянные высоты и доложить оттуда ему. Я спросил, кто же будет сменять мой 3-й батальон. На что получил ответ:
— Он останется на месте.
— Тогда отдайте мне для выполнения поставленной вами задачи первый батальон.
— Нет. Первый батальон будет закреплять тот рубеж, который он сейчас удерживает.
— Значит, брать высоты только одним вторым батальоном, товарищ генерал?
— Да, одним батальоном. А не возьмешь… — Кругляков не договорил. Но я и так понял, что он хотел сказать. Поэтому ответил:
— Суда не боюсь. Только… Сдавала высоты дивизия, а брать — батальону. Да там небось не меньше полка фашистов…