В 23.30 меня вызвал к телефону исполняющий обязанности комдива полковник С. Е. Климахин. Сообщил, что мой 885-й стрелковый полк снова переходит в подчинение дивизии и что наша задача остается прежней: восстановить положение на правом фланге и прочно удерживать занимаемые высоты. 878-й и 882-й полки понесли большие потери. Сейчас производят чистку своих тылов, оставляя в них самое минимальное количество личного состава. Остальных же ставят в строй. Дивизии приказано перейти к обороне, так как комкор считает, что цель наступления в основном достигнута.
В заключение Климахин рекомендовал и мне завтра с утра пополнить роты за счет тыловых подразделений полка. Я же в свою очередь попросил его сменить кем-нибудь наш 3-й батальон, который в настоящее время удерживает на левом фланге дивизии деревню Хандоги. Свою просьбу обосновал тем, что между главными силами полка и этим батальоном находятся два других полка дивизии, а это затрудняет мне управление его подразделениями. Кроме того, 3-й батальон нужен мне и здесь для обороны господствующих высот.
Полковник Климахин пообещал во всем разобраться и свое решение сообщить позже.
Не прошло и часа после этого разговора, как начальник штаба полка передал по рации, что к 3.00 меня и командира дивизии вызывает к себе генерал-майор Кругляков. "Его командный пункт, — сказал майор Никитин, находится в том же самом немецком доте, в который он пришел к нам в первый день наступления".
Вызов на КП корпуса, который, как я знал, находится в шести километрах, был очень некстати. Ведь 1-й батальон готовится восстанавливать положение на правом фланге, а меня…
Что-то надо было предпринимать. А может, комкор поставит мне новую задачу и лучше пока попридержать 1-й батальон, не вводить его в бой?
— Вот что, — подумав, сказал я начальнику штаба, — приходите-ка ко мне, надо вместе обсудить обстановку.
А 1-й батальон тем временем уже завязал бой на правом фланге. Послышалась сильная автоматно-пулеметная перестрелка, стали рваться гранаты, немцы начали вовсю освещать местность. Вскоре стрельба перекинулась на весь участок обороны полка. Потом еще дальше. Гитлеровцы всполошились. Видимо, подумали, что наши части ночью перешли в наступление на широком фронте.
Стало светло почти как днем от непрерывно взмывающих в небо осветительных ракет. Трассирующие пули молниями пронизывали ночную темень. Заухала с обеих сторон артиллерия, зачавкали минометы. Зазвонили телефоны, заработали радиостанции, запрашивая обстановку в низах.
Мне тоже позволил полковник Климахин.
— Что у вас там происходит? — спросил он.
Доложил, что 1-й батальон выполняет приказ восстановить положение на правом фланге. А фашисты с перепугу открыли стрельбу повсюду, опасаясь, что наши войска перейдут в наступление на всем участке прорыва.
— В этой обстановке мне нельзя уходить отсюда, — сказал я Климахину, а время уже идти к командиру корпуса, чтобы не опоздать.
— Я доложу генералу Круглякову, — ответил мне он. Перестрелка между тем то нарастала, то затухала.
1-й батальон очистил траншею, но теперь гитлеровцы прочно удерживали ход сообщения, идущий к ним в тыл. А этот ход сообщения был у нас словно бельмо на глазу. Он давал противнику возможность скрытно подводить свои подразделения к нашему переднему краю и внезапно нападать на правый фланг. Требовалось выбить их и отсюда, а затем загородить ход рогатками из колючей проволоки и заминировать. Такие рогатки полковой инженер сделал еще днем, подготовил и противопехотные мины. А теперь саперный взвод ждал, когда же можно будет приступить к делу. Действительно, когда?
* * *
Прошло больше часа, а звонка от командира дивизии все не было. Пришлось связаться с ним мне.
— Не могу дозвониться до командира корпуса, — сказал Климахин. — А как у тебя обстановка?
— Бой идет жаркий. Из траншеи фашистов выбили, но они прочно засели в ходе сообщения. Если их оттуда не выкурить сейчас, ночью, то днем они используют его для подготовки своих контратак. Так и вчера было.
— Понятно… Но ты все-таки оставь за себя начальника штаба или заместителя, а сам давай выходи.
— А зачем вызывает комкор? — спросил я Климахина.
— Не знаю. Он мне ничего не сказал, когда звонил. Возьми на всякий случай карту, может, изменения какие будут. И быстрее выходи, а то опоздаешь.
Начальник штаба майор Никитин был рядом.