- Сдаешься? - Прошипел воитель.
- Я граф сдамся бастарду! – Ругнулся зарвавшийся раб. Но попытка освобождения из тисков оказалась тщетной.
- Не бастарду, а борцу за правое дело! Ты сам был рабом и понял что такое унижение, а ведь они гули ничем не хуже нас. - Абакан добавил на повышенных тонах. - Так что спроси свою совесть!
Граф даже удивился:
- Ты говоришь совесть?!
Полковник-попаданец ответил с воодушевлением:
- Что бы счастье принадлежало всем, а не горстке избранных. Ради этого святого дела я поднял свой меч.
Граф был настроен скептически:
- Нет! Я полагаю, тобой движет либо обида, либо жажда власти! Были восстания рабов, а кончалось это лишь резней. Таковы последствия любого бунта.
- Это будет не бунт, а революция. - Абакану и самому понравилось такое слово. Особенно если бы речь пошла бы о сексуальной революции. - Самое главное будет потом, после победы!
- Революция? Странное слово, ты сам придумал? - Удивился поверженный, как бы ощипанный граф.
- Не совсем! Этот термин назвал мне ангел во сне. - Нашелся попаданец, чувствуя, что выдавать свою подлинную сущность не к чему. А может даже это станет опасным.
- Ангел или один из богов! Вещие сны лукавы. – Протяжно произнес граф, стряхивая с себя кровь.
Абакан заговорил с красноречием Цицерона:
- В любом случае у тебя будет шанс изменить жизнь гулей к лучшему и самому стать лучше! Все беды происходят из эгоизма, благоденствие возможно лишь общими усилиями. Гуль без коллектива как уголек, без костра, дает мало света и быстро гаснет.