— Ну! Я! А че?!
Девица была на полторы головы выше меня и коня на скаку она точно остановит. Скользнув по телу равнодушным, взглядом я развернулся ко второй группе.
— А вам че?! Особое приглашение надо?!
Вышла рослая девица подошла к нам.
— Стоят, смотрят с вызовом и нагло.
— Обзовитесь. Кто такие?
— Щяз!
Нагло усмехнулись обе.
— Хорошо. Я Саня, погоняло Инженер. За меня может сказать Камил и Душман. За вас, я не знаю что и думать.
Притихли, ушки поджали и начали переглядываться, наконец одна решилась.
— Я Оса или Вера. Мы левобережные.
— Я Куня или Танька. Мы центровские.
Я кивнул на Миху.
— Он Миха.
С вопросом глянул на девиц и спросил.
— Перетрем тему?
— А че тереть то?
Спросила Куня.
— Да вопросов много. Че за бои на нашей земле? И чего вам вообще надо?
— А че это?! Тут земля на границе!
— Этот парк…
Я махнул рукой вокруг себя.
— И все что в этом парке, принадлежит нам. Русским медведям. Мы тут все купили. Второе. Через пару дней выйдут бригады и весь парк обнесут высоким забором, плюсом выведем вооруженную охрану. Даже вот эта дорога..
Я топнул ногой.
— Тоже наша.
Немного придавил девчонок пси и угрожающе-ласково уточнил.
— Так че вам надо на нашей земле?
Ожидаемый вопрос. Куня, невинно так спросила.
— А че Душман?
Тут уже Миха влез.
— С Душманом все хорошо. Вчера ручкались. Ты Куня на вопрос отвечай.
Кабылка нахмурилась, опять пошли глядеки и наконец прорезалась Оса.
— Точку хотим. Раз земля ваша, приведу Тюфяка, с ним решайте по аренде.
— Вот так вот все просто, Миха. Хочу точку около закрытого объекта, а дальше трава не расти.
— Миха хмыкнул и кивнув головой добавил.
— Ага. У этих мокрощелок никого старше шестнадцати, за любую из них дадут больше чем она весит.
Оса гордо вскинула голову.
— Мы на красноперых не работаем! Западло.
— Угу. Прихватят за проституцию, пообещают вместо пяти годков свободу прямо завтра, и наш человек ту-ту на Магадан, да еще и по позорной статье. Изнасилование малолетки. Это мы уже проходили, да Миха.
— Ага. «Француженка» в Электростали работает по этой схеме. Ой как много комерсов на филки выставила подсовывая шалав малолетних. И никаких красноперых. Только угроза накатать заяву и бабосики в кармане.
Девки начали заинтересованно переглядываться, и я их тут же опустил на землю.
— Грохнули Иду Францевну. Полтора месяца назад ОМОН штурмом взял домик и пиф паф!
Оскалившись я продолжил.
— Не под того легла Белоснежка. Под мента с ой каким погонами. Мент же, не будь дурак, денег Француженке отдал да натравил свору лягавых. За три месяца слежки установили всё и всех, а потом был штурм. На кассе взяли сорок тысяч гринов, на захоронке еще двести тысяч, а самое поганое, менты взяли архив Француженки. Нимфы центровые которые работали на Француженку, были ментами запрессованы и написали явки с повинной, ну и заявы на клиентов. И теперь уже менты доят комерсов.
Миха удивился.
— Че в натуре?!
Я кивнул головой.
— Ага. Иду Францевну, как собаку зарыли на общем кладбище, только палка с биркой на могилке.
— Оба на.
Неожиданно Миха ткнул пальцем в лоб Куню.
— Ясно!
— Ясно, че, не дура.
Буркнула Куня. Тут же влезла Оса.
— Я так поняла, разрешения на работу не будет?
— За забором делайте че хотите, а сюда вас никто не пустит.
— А че делать?
Я хмыкнул.
— Базар делайте. Вот прямо около ворот, делайте рынок.
Девки округлили глаза, а я продолжил.
— Еще могу дать работу.
— Какую?
— Валом работы. Внутри особняка надо порядок наводить, будем открывать свое кофе — нужны люди, этот парк…
Я опять мотнул рукой вокруг себя.
— Завал, грязь, мусор. Надо чистить. Пять с половиной гектаров которые засрали. Алкашня с бомжами в теплотрассах, нарики свою биржу держат, блядей как блох на барбоске. Все, баста!
Я резко махнул рукой.
— В первую очередь забор, всех пинками и этот парк наш. Если кто имеет желание, милости просим. По оплате не обидим.
Обе девки переглянулись.
— Подумать надо.
— Думайте.
Я развернулся и пошел в строну особняка. И тут Оса меня окликнула.
— А еще какая работа есть?
Оборачиваюсь.
— Валом и для любой специальности.
Оса пристально посмотрела на меня и спросила.
— У меня батя, механик на СельхозМашине. Зарплату уже полгода не платят.
— Приводи. Работа будет, если не запойный конечно.