— …Ну я же не могу быть идеальной во всем…Полночь раскинула руки в стороны, стала изображать что ходит по узкому бревну, высоко поднимая ноги и вытягивая носочки.
— Этот ходячий склад сарказма зовут Полночь, я указал на девушку из теней. — Мы с ней где-то года два уже как вместе. У нас получился отличный симбиоз.
— Симби. кто? Карлотта все переводила взгляд с меня на Полночь.
— Симбиоз. Взаимовыгодное сообщество абсолютно разных живых организмов. О ней кстати больше никто не знает и я очень хочу, чтобы так и оставалось. Договорились?
— Ну не знаю…А, что еще она умеет?
— Она питается страхом, моим страхом. Не так чтобы я потерял голову, но достаточно, чтобы в решающие моменты перестать сомневаться. И благодаря ей, я отлично вижу в темноте. Ну и еще ее можно попросить попасть куда тебе нужно, если хочешь подслушать или посмотреть не прячется ли кто. На тень, особенно в темной комнате, никто не обращает внимания. Вот в принципе и все.
— В принципе и все. Фыркнула Карлотта. — Теперь я тоже хочу такую тень.
— Ну, тебе всего лишь нужно найти полубезумного колдуна, чтобы он тебя похитил и провел запрещенный ритуал с жертвоприношением, хрен пойми где, на развалинах древнего замка. Если ты чудом выживешь, то у тебя будет такой же склад сарказма.
— …Неправда, такого больше ни у кого не будет, я одна единственная и неповторимая…
Я лишь молча улыбаясь и смотря на Карлотту указал руками на Полночь. “Мол теперь ты видишь”
— Теперь я уже не хочу такую тень. Карлотта улыбнулась в ответ, но все еще настороженно посматривала на Полночь.
— Но я предупреждаю. Если ты расскажешь кому-нибудь, я буду все отрицать. И я буду с тобой сражаться. Я встал в боксерскую стойку, поднял оба кулака и сделал несколько выпадов в ее голову. Карлотта легко отмахнулась от них и пнула меня под зад в сторону выхода.
— Иди давай, боец. Там твой чемодан притащили.
— Злые вы, уйду я от вас. Проворчал я в шутку, потирая незаслуженно пострадавшую пятую точку.
Малыш Шур действительно притащил мой чемодан, со всеми инструментами и лекарствами которые были у меня когда я его оставил в последний раз, как я и говорил, никто даже не притронулся к нему. Все-таки хорошие люди живут в общине в трущобах. Такое даже представить невозможно в том месте и обществе в котором я вынужденно оказался сейчас, все растащили в первый же день, стоило бы мне пропасть. Я заботливо перебирал все инструменты, выкладывая их на стол и вспоминая добрым словом старейшину и Николаса. Все баночки с лекарствами и мазями были не тронуты, хотя я уверен, что в трущобах многим они были очень нужны. Но никто не тронул чужие вещи, они оставили все как есть, в надежде, что я в порядке и скоро появлюсь.
Сделав зарубку на память что нужно будет сходить в трущобы прикупив им что-нибудь вкусного, поблагодарить старейшину и Ника. Я разложил на стол и снова перебрал инструменты, которые со стороны для человека никогда не сталкивавшегося с ними до этого, выглядели как набор для пыток. В первую очередь протерев себя влажной тряпкой я обработал свои прижжённые наспех раны мазью, аккуратно втерев ее. И придирчиво оглядев себя в зеркало, большой и глубокий порез тянулся наискось через всю грудную клетку, и даже на вид был ужасным, точно останется большой и уродливый шрам на память о той схватке во мраке складского помещения. Просто чудо, что я не остался среди кучи трупов лежащих там. Ему не хватило буквально дюйма, чтобы отправить меня на ту сторону, еще чуть-чуть и он точно бы разрубил мне все ребра.
Взяв в коморке у Большого Бена где хранились все лекарства и тряпки для перевязки и несколько свечей, а так же попросив кипятка у Пича, чтобы стерилизовать иглы и нитки, я стал по одному приглашать раненых, обрабатывая и зашивая им раны полученные в ходе разборок. Они заходили и настороженно косились на стол с разложенными инструментами, некоторые уверяли, подключив всю свою убедительность, что ничего совершенно не болит и так нормально заживет. Я лишь усмехался глядя на то, как здоровые и суровые мужики, прожжённые бандиты, для которых было абсолютно нормально получить рану в бок заточкой в разборке, начинают невнятно мямлить при виде иголки, представляя, как я буду их ей протыкать. Но стоящий неподалеку Бен пару раз рыкнул, и раздав пару пинков быстро навел порядок, он с интересом наблюдал как я штопаю порезы и ножевые ранения, а после накладывая пропитанные лекарствами и мазями повязки и чистые бинты. Честно, я очень соскучился и получал удовольствие от своей работы. Так я работал несколько часов обработав всем раны и порезы, если честно то специально затянул, ибо я знал, что в ином случае я отправлюсь в тренировочный зал избивать манекен, Броган уже несколько раз мелькал в проходе внимательно наблюдая за мной. Я был не то что против, но не после выматывающей схватки и ранения из-за которого мне и двигаться было больно. Так что я старательно делал вид, что занят чрезвычайно важным и неотложным делом, но дражайший и горячо любимый наставник меня сдал с потрохами, так и сказав, что я специально отлыниваю.