Прямо напротив меня, в нескольких метрах, парнишка моего возраста, бегал за прохожими, предлагая услуги гида и обещая им найти лучшие цены в городе. Мысль созрела мгновенно, странно что я сразу не додумался. Он как раз разочарованно развернулся от семейной пары прошедшей мимо и напрочь его игнорировавшей. Окликнув, я подозвал его, чтобы не стоять на дороге в толчее.
— Привет! Ты же гидом работаешь?
— Привет. Да…а что? Он нахмурился, переводя взгляд с меня на крендель и обратно.
— А сколько ты берешь? Хочу тебя нанять.
Он стоял явно сомневаясь, я по внешнему виду никак не тянул на его клиента. Скорее на конкурента, или на того, кто может проблем подкинуть. Видно за последнего он меня и принял.
— Я не работаю с гильдейскими. Я просто зарабатываю, помогая приезжим. Воровать не буду.
Я улыбнулся протянув ему половину кренделя.
— Ты не понял, я сам приезжий. Вчера только приехал, и мне нужно тут устроиться. Хочу, чтобы ты показал мне город.
Он улыбнулся мне в ответ, просто широчайшей улыбкой, сверкнув зубами, взяв половину кренделя. Что на фоне курносого носа с веснушками смотрелось очень забавно. Я смотрел на этого простодушного худощавого паренька с взъерошенными русыми волосами, одетого в простую крестьянскую хлопчатую одежду и стоптанные калиги.
— Так сколько ты берешь в день?
Он, прищурившись, взглянул на меня, надув щеки, что выражало, как я думаю, хитроумие, которое никак не вязалось с его простодушной широкой улыбкой.
— Я беру пять медяков в день.
Он взглянул на меня с затаенной надеждой, жуя свою половину свежей хрустящей сдобы. Было понятно, что цена завышена, и если бы я поторговался, мог бы неплохо снизить ее. Но мне импонировала его прямота и уверенность с которой он держался, а также его нежелание воровать особенно. Так что недолго думая, я протянул ему руку.
— Договорились, я Дарий.
— Николас, но все зовут Ник. Просияв еще больше ответил он. — Ты из беженцев?
— Да из них. Вот решил попытать удачи в городе. А ты?
— Да и я тоже, только мы давно уже сюда приехали. Уже шесть зим я тут живу. А ты где ночуешь?
— Я комнату снял в постоялом дворе. Первое время там поживу, там дальше видно будет, а ты где живешь.
— А я в трущобах живу. Улыбнулся он. — Ну что Дарий, куда пойдем, что хочешь узнать?
— Да все хочу. Улыбнулся я, — Ты рассказывай, что знаешь и считаешь важным, а если мне будет непонятно, я спрошу. Но сначала пошли наверное в мастерские, мне нужен кузнец кое-что присмотреть.
Я решил заказать пока были деньги пару зажимов, пинцет и захват. У мейстера Хоннекера не было такого ничего похожего в его чемодане, а я руками не привык работать с ранами. Мало ли, лишним точно не будет. Да прикупить немного трав не мешало бы. Озвучив необходимые мне места, мы двинулись попутно разговаривая. Ник оказался неграмотным уличным ребенком, но на удивление много знающим, он знал почти все мастерские и постоялые дворы в округе. Все рынки и храмы, интересные места, много рассказывал про сам город и чем он живет. Сам он был сиротой, его отец погиб, когда он был маленький, а мама приехав в город заболела, и спустя пару месяцев умерла. Так он и прижился в трущобах, вместе с общиной очередных беженцев, которые там и осели. Он отвел меня в ремесленный квартал, где мы прошли с десяток кузнецов. Мне нужна была специфичная работа. И за нее многие просто не брались, а если брались, ценник был просто конский. Выковать нож размером со свинорез, пожалуйста, каждый мог. А за мелкую и почти ювелирную работу не брались. С трудом, но мы нашли однорукого дедка с протезом из крюка на обрубке руки, который согласился сделать работу, я долго ему объяснял, что именно мне нужно и как нужно сделать. Он чесал своим крюком макушку, хмурился, сдвигая седые брови, и недовольно топорщил опалённую бороду пока не понял, что именно я хочу от него. Срок он выдвинул в две недели, сказав, что он такого не делал ни разу. Заплатив ему задаток в золотой и сказав, чтобы лучше не торопился, а сделал хорошо, мы пошли к травнице.
Ближайшей травницей оказалась старая Велия. Ведьма, как мне сообщил шепотом Ник.
Старая Велия жила на границе нижнего и среднего города, после кожевенных мастерских, прямо возле стены разделявшей средний и нижний город. У нее были самые выгодные цены, хоть ее многие и сторонились. Проходя мимо дубилен, стараясь дышать ртом, и морщась от вони, Ник привел меня к хижине старой травницы. Сам бы я в жизни не нашел ее по этим бесконечным, и абсолютно одинаковым переулкам. Мы пришли к двухэтажному дому с покосившейся оградой, даже сквозь вонь дубилен пробивался запах гнили, грибов, аромат свежих цветов. Сухих трав и кислот. Скошенной травы и ржавчины. Остановились мы у закрытой двери и когда ее распахнув зашли, запах нахлынул на нас волной сбивающей буквально с ног.