Непонятный толстяк сражался в странных стойках, текучих, казавшихся крайне ненадежными, но все время перемещался, держа длинный клинок двумя руками, делая широкие взмахи, на первый взгляд совершенно безумные, опасные, как бы призывающие его атаковать. Но в итоге оказывалось, что эти быстрые, мощные, силовые движения, когда узкий бастард мелькал точно бабочка, непредсказуемо меняя положения, взмывая вверх, падая вертикально, наискось, горизонтально, помогали атрийцу выжить. Благодаря молниеносным движениям и инерции разворотов он внезапно оказался на равных с лучшими клинками королевств.
Мало того, он теснил охотников за головами, возникая то слева, то справа, заставляя их осторожничать, оставаться в закрытых стойках, так еще и скупые контратаки Реджи и Дирка встречали на своем пути лишь неприступную стальную полосу.
Клинки звенели без остановки, “Золотые мечи” попытались одолеть его с двух сторон.
Не вышло.
Навязать ближний бой, где длина его проклятого клинка, скорость и сила ударов играла бы меньшую роль, чем их парное оружие.
Не вышло.
Теперь мастера выискивали брешь, постоянно атакуя с разных сторон, и ожидая, когда проклятый атриец выдохнется от темпа, который они ему навязали, и его можно будет прикончить. Дирк, скрежеща зубами от бессилия и ярости, напал и сам не понял, в какой момент его атака перешла в оборону. Это было просто невероятно, но они с Реджи проигрывали черни. Вдвоем! Обыкновенному лысеющему толстому пьянице, который ни разу не выглядел опасным. Кому скажи, поднимут на смех. Два золотых меча не могут справиться с пьяницей! А виной всему ублюдочный полуторник, благодаря длине и весу, приходилось все время осторожничать. Их противник наседал несмотря на все старания золотых мечей. Сверкающий полукруг, сшибка, парирование, укол из низкой стойки, удар с разворота снизу вверх по второму противнику, и тут же мощный вход с блокировкой клинка и толканием его хозяину прямо в лицо. И так по кругу, они не могли найти брешь в его защите.
И вновь плетение кружев из стали в воздухе на безумной скорости, и новая попытка создать прекрасный, сверкающий искрами от столкновения мечей узор, окончанием которого должна стать смерть.
Но, кто ищет тот всегда найдет. И шанс выпал. Проклятый атриец не успевал закончить блокировку на последнем подшаге. И Реджи это увидел, он попытался поймать его на развороте, “железной балкой” и сразу начиная комбинацию “куницы охотятся в высокой траве”, в надежде что Дирк поймет и поддержит. И конечно же, Дирк понял, что хотел его напарник. Ринувшись с новой силой, он пробил двойной финт на третьем подшаге, полностью отвлекая внимание противника на себя. Открывая для Реджи прекрасную возможность. И он не растерялся.
От него нельзя было увернуться. Не из той стойки и не после той атаки, которую завершил защитник отбивая финты Дирка. Но у того получилось.
Почти получилось.
Хоть толстяк и извернулся под совершенно неестественным углом, втянув свой выпирающий живот, и бросив бастард на свою защиту, но опередить опытного бретера не смог. Острое полотно шпаги врезалось ему в грудь, и Реджи, не сдержавшись, вскрикнул.
Сперва победно, а затем с разочарованием.
Ловкая тварь носила под курткой и рубашкой кольчугу! В любом другом случае его меч уже бы все закончил, но из-за проворства противника и брони нанес лишь рану. И конечно же не смертельную.
— Грязная игра, тебе не кажется?! — оскалился Реджи.
— Будем считать это небольшой страховкой. Улыбнулся Клето.
Дирк, стоя позади атрийца почему-то не закончил куплет который они вели, он внезапно сбился с темпа, в котором “работал”, и вдруг, пошел отчего-то в сторону от атрийца, по какой-то странной дуге. Его повело еще сильнее, и он, чтобы не упасть, осторожно опустился на колено, воткнув свою рапиру в землю, и оперся на нее, словно на трость, чтобы не завалиться назад. Он выронил дагу и прижал левую руку к боку, между его пальцев сочилась кровь, камзол был вспорот, но не видно было, насколько сильно тот ранен. Стеклянными глазами охотник за головами уставился в только ему видимую точку, а после выронив рапиру из ослабевшей руки упал вперед лицом в грязь, да так и остался лежать не шевелясь.