Худой облезлый серый кот, возле стены дома на мостовой, доедал остатки еды брошенной кем то. Он испуганно припал к земле и оскалился, рыча и жалобно подвывая одновременно, почему-то глядя на меня, а не на Мари. Тем не менее он не убежал, когда Мари погладила его, и он вернулся к прерванной трапезе. Это было истощенное и ободранное животное. Одно ухо было кем-то сжевано и даже на вид было ужасным, на боках и спине виднелись проплешины с незажившими болячками. Я был удивлен тем, что это дикое потрепанное создание позволило Мари погладить себя, и еще больше тем, что у нее вообще в принципе возникло такое желание.
— Ты только посмотри на него! — ворковала Мари присев на корточки и заправляя непослушную прядь волос за ухо. — Какой красавец!
— Ну не знаю…
— Но разве тебя не восхищает его храбрость, стремление выжить во что бы то ни стало?
— Боюсь, я не очень люблю животных.
— Ты просто обязан любить животных, они гораздо лучше людей! Когда все люди будут такими как они, мир станет лучше.
Я улыбался смотря как она сидела и гладила это облезлое животное, кот пытался рычать проглатывая пищу и давясь от этого.
— Тебе не говорили, что ты неисправимый романтик?
Она улыбнулась и сморщила нос — не то с удовольствием, не то с досадой. Потом рассмеялась, громким счастливым смехом, и импульсивно схватив меня за руку, потянула вперед по тротуару. Я подчинился, отдавшись во власть ее мелодичного смеха и тихого бормотания волн, и густого запаха ее волос, в котором смешались ароматы неба и запах моря. Проводив ее до дому, и попрощавшись с ней, счастливо улыбаясь и тихонько напевая, я пошел в нору, сквозь промозглую серость улиц, когда отозвалась моя тень.
— …У меня нет лица, но поверь, я испепеляю тебя таким осуждающим взглядом, что ты останешься в чем мать родила…
Я закатил глаза шумно вздыхая.
— …Хотя с другой стороны, похоже остаться в чем мать родила и есть твоя цель, так что я лучше остановлюсь…
— Да-а-а-а, Маааамуль…
— … Не смейте разговаривать со мной таким тоном молодой человек…
Дурачась и ухмыляясь наступил на нее, пройдя ее насквозь и вместе мы пошли в нашу переполненную комнатушку, шутливо переругиваясь и намереваясь погрузится в полный сновидений сон.
Сквозь стены просачивались обрывки разговоров завтракающих бандитов, и я услышал, как один из них пожаловался на вкус приготовленного Пичем рагу. Он, в свою очередь, под улюлюканье и свист остальных присутствующих, громко проинформировал его, куда ему следует засунуть это рагу, если оно не по вкусу.
— Поздравляю с первым делом. Как все прошло. Сзади раздался голос моего наставника. Клето тоже только что вернулся и собирался присоединиться к трапезе.
— Без осложнений. Пришли, забрали что нужно и ушли. Ну, правда еще заставили обосраться несколько десятков стражи, гарнизон неделю будут отмывать. Я улыбнулся вспомнив искаженные лица, полные страдания, унижения и боли.
— Молодец, он хлопнул меня по плечу, и в этот момент справа сверху открылась дверь в капитанский кубрик, в котором проживало наше местное начальство, Большой Бен высунулся наполовину из двери заметив нас крикнул.
— А Дарий, ты вовремя, иди сюда, нужна твоя помощь. Позвала меня верхняя половина Большого Бена.
Я обреченно вздохнул глядя на кухню. Похоже мой завтра накрылся.
— Иди, Клето подтолкнул меня к лестнице. Обещаю оставить тебе немного того мерзкого варева, что готовит Пич.
Большому Бену требовалась помощь с бумагами, он читал плохо, по слогам. И жутко бесился, когда ему предлагали подтянуть его в грамоте. Считал, что этого ему вполне достаточно, иногда он просил меня составить тот или иной документ. Не успели мы разложить документы как из зала, что служил столовой послышались крики боли, изумленная ругань, кашель и отхаркивание.
— Я точно прибью кого-нибудь сегодня, проворчал он.
— Помогите! — взревели снизу. — Помогите!
— Вот дерьмо… Большой Бен пинком раскрыл дверь, собираясь, наорать на подчиненных. Но его крик застыл на устах.
Я выглянул в открытую дверь, из нее вывалился Рико, он упал на четвереньки и из его рта полил фонтан рвоты перемешанной с кровью.
Наш завтрак был отравлен.
Я одним прыжком спустился от Большого Бена, кинулся к Рико стоявшему в проходе из обеденного зала. Я потащил его к выходу на свободное пространство и увидел почти всю банду, что обитала в Норе, на коленях или на спинах, с испачканными в крови руками и ртами. По столу и полу растекалось рагу. Рико застонал и выплюнул сгусток крови мне на грудь. Ошарашенный Пич смотрел на эту кровавую картину из дверей кухни, рядом стояло несколько не менее пораженных бойцов, которым выпала счастливая доля быть в карауле.