— Нет! — закричала она.
Она напряженно вслушивалась в бой барабанов, но не было ничего, кроме потрескивания огня. Эви закрыла уши руками и согнулась.
— Малкольм!
Фигура взяла ее за руку, но девушка выдернула ее. Она должна вернуться к Малкольму, должна вернуть свою магию, чтобы помочь ему. Эви побежала сквозь огонь, не обращая внимания на пламя, сжигавшее ее кожу и одежду.
Было такое ощущение, что она пробежала целые мили, заставляя тело преодолевать пределы допустимого, когда обнаружила себя в комнате, лишенной всякого света. Она упала на землю, когда ее ноги отказали. Малкольм предупреждал, что ей придется делать выбор — невозможный выбор, соблазнительный и заманчивый выбор.
Эви вытолкнула темную фигуру из своего сознания и сосредоточилась на древних. Именно с ними она могла избавить Малкольма от крови Драу.
— Пожалуйста, — прошептала она.
“Ты отвернулась от нас”, — произнесли древние, их голоса окружили ее и вторили, друг другу пока у нее не заболели уши.
— У меня не было выбора. Я всего лишь пыталась помочь своему брату.
“ Ты должна была прийти к нам ”.
Эви опустила голову.
— Накажите меня любым способом, каким захотите, но умоляю вас, помогите мне спасти Малкольма.
“Он предал своих друзей, он убийца”.
— Все, что он делал, было ради его семьи. Он умирает из-за меня!
Древние молчали мгновенье, прежде чем сказать: “Ты хочешь использовать свою магию, чтобы убить”.
Эви хотела отрицать это, но было бесполезно. В этом сказочном мире древних, они с легкостью могли заглянуть в разум Друидов. Они видели истину каждой мысли, каждого желания. Каждой мечты.
— Да. Джейсон Уоллес зло. Он должен умереть.
“Драу не может быть убит”.
От этих слов Эви сжалась, будто ее с силой ударили в грудь.
— Должен же быть хоть какой-то способ остановить его.
“Он есть”.
— Какой? — требовательно спросила она, когда они замолчали. — Скажите мне!
Но ответа не последовало. Древние оставили ее без надежды на исцеление Малкольма и без ответа относительно Джейсона Уоллеса.
Она снова побежала, но это было, словно она стояла на месте. Ничто не двигалось, ни единого проблеска света. Она потерялась. Потерялась во тьме, и все ее страхи окружили ее.
— Эви!
Ее глаза распахнулись, и она увидела Риса, склоняющегося над ней, в то время как сама она лежала на полу. Мгновеньем позже ожесточенная изнурительная агония взорвала ее. Боль была настолько велика, что она не могла дышать. Было чувство, словно каждый кусочек ее кожи был содран с ее тела, дюйм за дюймом.
Она пыталась отстраниться от боли, но не смогла игнорировать это. Она слышала голоса вокруг себя, но не могла понять, о чем они говорили. Они попыталась протянуть руку и дотронуться до Малкольма. Ее магия могла помочь ему, она уверена в этом. Она лишь должна найти способ преодолеть боль.
— Не сейчас, милая, — произнес Гай рядом с ней. Его голос был настойчив, тон низок. Был хныкающий звук, и только тогда она поняла, что он исходит от нее. — Тебе нужно отдохнуть. Мы присмотрим за Малкольмом.
Эви закричала, когда кто-то коснулся ее руки, и это спровоцировало новую волну боли.
— Кон! — прокричал кто-то.
Эви закрыла глаза и ушла в себя, ища способ уйти от боли. Было чувство, будто она упала в огонь. Даже лицо болело.
— Медленно, дыши ровнее, Эви, — призывал Рис рядом с ней.
Она пыталась сказать ему, что ей больно дышать, но не смогла выдавить и звука.
— Я могу помочь.
Эви узнала голос Фелана. Она не хотела его помощи, но не могла сказать ему об этом. Когда она подумала, что боль действительно может убить ее, что-то горячее закапало на ее кожу, и агония немедленно начала спадать.