Когда я подъехал, у здания издательства что-то происходило.
Здесь начинался самодеятельный концерт.
Написанное от руки объявление оповещало о том, что выступают ветераны горячих точек..Оркестранты, все, как один, были молодые мужики. Прохожие, не останавливаясь, кидали мелочь в раскрытый футляр виолончели. Солировал седой с испитым лицом молодой парень в стиранном камуфляже. Мы встретились с ним взглядами. Я положил сторублевку - при нынешнем моем гонораре сущую мелочь - три доллара! Солист одобрительно мигнул. У него были зеленые шалые глаза...
Секьюрити при входе в издательство дежурил на этот раз один, я едва разглядел его в узком темном закутке между тяжелыми культовыми дверями.
Он не показался из своей каптерки.
"Интересно, от кого он охраняет? От поклонников русской Агаты Кристи? От авторов-графоманов?"
- По объявлению, шестой этаж, - я кивнул на ходу. - Привет...
Старомодная кабина лифта подняла меня в приемную главной редакции.
Мой остриженный под лысого, золотозубый коллега снова дежурил здесь. Увидев меня, он включил рычаг, открывавший запор на двери.
- Привет, старик... - Он улыбнулся мне как соучастнику какого-то очень тонкого, известного только нам двоим, розыгрыша или прикола. Прибыл?
- Ну...
- Главный редактор сейчас вышел... - Мой знакомец вынул из тумбочки фотографию девушки, вернул мне. - Держи. Он тут, в редакции. Сейчас придет... Вон его кабинет...
Из украшенной искусственными цветами приемной с ксероксом, с новой офисной мебелью, двери вели к начальству. Место секретаря - сбоку, за столом с компьютером, как и в прошлый раз, было пусто.
- Посиди пока... - Мой закомый показал на стул рядом с собой.
Я заглянул в книгу, которую он читал до моего прихода.
" Смертельное трио"...
Кумир шестидесятых Аркадий Адамов в книге "Мой любимый жанр детектив " перечислил несколько причины популярности жанра. Кроме динамичного сюжета и ряда других, он назвал еще и тайну, неизменно лежащую в сердцевине детективнй фабулы. Чаще всего ею становилась тайна жизни и смерти, загадка, которая никогда не переставала привлекать к себе читательский интерес...
Сегодня издатели безустали эксплуатировали этот интерес в коммерческих целях.
" Прикосновение смерти", "Поцелуй смерти"... Смерть, смерть, смерть..
- Хочешь полистать? - Он кивнул на пачку бестселлеров на столе.
- В другой раз...
Мы с ним любили разные жанры, хотя и тот, и другой назывались одинаково: детектив.
Меня влек полицейский роман - мужское чтение. Его героем был мент. Полицейский. А в основе лежали ментовские или стилизованные под них подлинные истории и авторы их были чаще бывшие менты. Покойный Николай Леонов... А еще Братья Вайнеры, Хруцкий, Александров, Кивинов, Корецкий, Климентьев, Пронин... Этот, правда, не мент. Многое ждал от Георгия Климентьева, от бывших соотечественников, живших теперь за границей...
Но был и другой детектив, тот, который выбирал мой новый знакомый. Роман, написанный на тему придуманных преступлений. Затейливые конфликты. И это тоже могло быть интересно, талантливо. Как "Клуб рыжих" Конан-Дойля. Но это шло уже как бы по другому ведомству. Для меня оно выглядело как суррогат. Я распознавал его с первой же страницы. И это было не мое чтение...
Поговорить не удалось: в приемной появился молодой розовощекий здоровяк, он был с кем-то из сотрудников. Однако, мой коллега тут же его притормозил.
- Валерий Сергеевич...
Взаимоотношения сотрудников с охраной тут были почти панибратские...
- Тут приехал товарищ ... - Он показал на меня. - Помните, я вам говорил...
- Здравствуйте... - Здоровяк обернулся.
Я понял, что лучше, ничего не объясняя, сунуть ему в руки фотографию. Что я и сделал...
- Вот...
Взглянув на снимок, главный редактор что-то вспомнил, но тут же на лице его появилось беспомощное выражение.
- Была тут эта девушка... - Он еще раз взглянул на фотографию и вернул мне. - Я помню. Раза два... Речь, по моему, шла о заказе на литературную переделку какого-то произведения, уже опубликованного за рубежом... Но что конкретно... Убейте не помню!.. - Он смотрел смущенно.
Сотрудник, пришедший вместе с главным редактором, несомненно, его подчиненный, спешил,он тихо кипел и как мог выказывал свое неудовольство вместе с нетерпением.
- Речь шла о каком-то криминальном романе, который мы могли ей заказать... - Главный редактор ничего не замечал. Было видно, что он искренне хочет быть мне полезным.
- Она -автор романа?!
- Нет. Автор, он откуда-то из Киргизии или Узбекистана. Судя по фамилии... Вобщем, из Ближнего Зарубежья...
- Может она литературный агент?
Каждый следующий мой вопрос вызывал целую гамму переживаний на лице мужика, стоявшего рядом с главным редактора, но тот ничего по-прежнему не замечал.
- Я поспрашиваю. Женщина эта сначала обратилась к кому-то из редакторов, а тот уже привел ее ко мне... Я поспрашиваю и дам вам знать через вашего друга... - Он кивнул на секьюрити.
Мобильник мой прозвонил, едва я вышел из приемной .
В качестве позывного я взял музыкальную строчку из песни Владимира Высоцого - " Но был один, который не стрелял..."
Меня искал Рембо.
Президенту "Лайнса" передали, что утром я заезжал.
Видимо, переговоры с очередным клиентом прошли успешно - голос Рембо звучал уверенно, хотя и устало.
- Помнишь мы готовили справку на банк израильский банк "Яркон"...
- Очень хорошо...
Банк " Яркон" я хорошо помнил - небольшой особняк в самом центре Иерусалима, тихий, малопосешаемый, с красавцем секьюрити - эфиопом у входа, он был не из тех известных израильских банков, куда обычно переводят свои пособия новые репатрианты.
- Этот банк сейчас снова возник. Я поднял справку. В нем держали деньги несколько российских фирм. В том числе "Лузитания"... - Рембо прервался, он хотел услышать мою реакцию.
- Интересно... Как ты о нем вспомнил?..
- Мне позвонил один странный клиент... Кстати другая фирма, "Меридор",тоже зарегистрированная по краденному паспорту Любовича, тоже имеет свой счет в банке "Яркон"...
- А что этот клиент?
- Вообще-то его интересует мадридский банк, название израильского он упомянул вскользь...
- Действительно, странно...
- Я потому и звоню... "Яркон" малоизвестный частный банк. О нем и в израильской столице мало кто слышал...
- Клиент представился?
- Адвокат. "Колишевский", "Кальнишевский"?! Фамилия ни о чем не говорит. Извини... - Я услышал, как рядом с трубкой, там, на другом конце провода, с треском раскрылась сигаретная пачка. Потом щелкнула зажигалка. Мне показалось, я почувствовал запах его любимого "Parlamenta". - Он сказал, что пока не решил, но возможно заедет в "Лайнс"... Но у меня создалось впечатление, что он блефует. И сейчас будет... Кстати, я проверил - в городской коллегии адвокатов сказали, что такого не знают...Так как?
У Рембо
Запорное устройство на входе сработало, едва я замаячил на экране монитора дежурного. Мне осталось лишь потянуть дверь на себя и перешагнуть порог.
И вот я снова у себя - в "Лайнсе".
"Мой дом - моя крепость..."
Внизу дежурил мой друг и коллега - в прошлом капитан милиции, выпускник Московской Высшей школы МВД , воевавший в Первую чеченскую кампанию.
- Что-то давно тебя не видно... - Он вышел за барьер дежурной части, чтобы поздороваться.
- Скоро еще надоест мне открывать...
- Возвращаешься?
- Со следующей недели...
Наша юная змейка - секретарь наверху встретила меня обычной своей шедшей не от сердца, опасливой улыбкой, которой всегда пользовалась в нашем, в основном, мужском грубоватом коллективе:
- Кофе?
- Спасибо. Шеф пил?
- Как раз собирается...
- Тогда с молоком и сахаром. В мою кружку...
Я повесил на вешалку в углу куртку.