- Можно взять ваш номер телефона? Не буду скрывать, вы мне очень понравились, и я хотел бы когда-нибудь куда-нибудь вас пригласить – я даже растерялась. Вот так в открытую мне ещё подобное не говорили. Приятно, надо признать. Если я до этого и знакомилась с мужчинами, то это происходило просто в компании друзей, или на работе.
- Ну хорошо, записывайте… - я начала диктовать номер, и в это же время услышала недовольный голос у себя за спиной.
- Любовь Аркадьевна, мы вас, вообще-то, ждём!
Я всё-таки додиктовала номер, извинилась перед Максимом и побежала к машине, где меня ждал крайне недовольный шеф и отчего-то очень веселый Стас.
- Ну что, теперь по домам? Давайте тогда сначала тебя Слав закинем по пути, а потом Любу.
- Нет, дамы вперед, потом уже с тобой разъедемся.
Это было странно, я бы на месте Вячеслава Сергеевича обязательно вышла у своего дома как можно быстрее, зачем ему тащиться через весь город ко мне домой? Точно потом хочет со Стасом куда-то отправиться ещё, а при мне стесняется сказать.
Автомобиль притормозил прямо у моего подъезда и я, довольная бесплатным шикарным ужином и снятием необходимости толкаться в общественном транспорте, выпорхнула наружу, предварительно попрощавшись с начальством.
Такой прекрасный вечер конечно же не мог продолжаться вечно, и испортить его должен был никто иной, как мой бывший, сидящий на лавочке за кустом, из-за чего я его ещё и не сразу заметила.
- Значит только я из дома, как ты уже с какими-то мужиками гуляешь? На машине её домой, видишь ли, теперь подвозят – Федя говорил это с таким пренебрежением, весь скривившись, а мне вдруг стало очень смешно, ведь у него самого машины сейчас не было, и вряд ли она ему светила в ближайшее время.
Он всегда был таким: любил осудить чужой достаток, при этом самому ему как будто нравилось ничего не иметь, и жаловаться на такую несправедливость жизни. Даже когда я брала ипотеку на эту свою студию, он отговаривал меня, как мог, утверждая, что все эти ипотеки – это план государства по отмытию денег у населения. И где бы я сейчас была, если бы его послушала?
Пришлось бы, скорее всего, снова снимать малюсенькую квартирку, с клопами в качестве соседей, у какой-нибудь бабушки. Потому что платить огромные деньги за не своё жильё, мне тоже не хотелось.
Вот всё-таки правильно говорят, всё что ни делается, к лучшему.
- Тебе чего надо, Федь, чего опять пришёл?
- Поговорить с тобой хочу, а может и если вернуться, то что?
Неожиданно рядом со мной материализовался мой шеф, который спас меня за этот вечер уже какое-то бесчисленное количество раз, надо будет сделать себе где-нибудь пометку, что нужно шефу что-нибудь купить в знак благодарности.
- Вы кто, мужчина? Любаш, а ты чего домой не заходишь? Я смотрю, ты стоишь, хотя вроде бы попрощались уже… - Любаша? Ну ладно, допустим…
- Это ты кто? Я, вообще-то, её муж!
- Насколько я знаю, Люба официально не состоит в браке, вы о чём? Люб, это кто? – и тут Вячеслав Сергеевич сделал что-то вообще неожиданное, и приобнял меня рукой за талию. Я тут же попыталась втянуть живот, где-то на подсознании осознавая, что даже если я его очень сильно втяну, талия моя от этого тоньше вряд ли станет, но попытаться стоило, конечно.
- Слава, это мой бывший. Помнишь, я тебе о нём рассказывала? – включилась я в игру начальника, а он, когда я назвала его по имени, ещё крепче в меня отчего-то вцепился.
- Лютик, ну ты чего, серьезно, что ли? Променяла меня на вот это? – вспомнил вдруг Федя имя, которым он называл меня только в начале наших отношений. Он скептически оглядел Вячеслава Сергеевича, будто я стояла сейчас рядом с бомжом, а не с мужчиной, в представительном костюме.
Если уж было сравнивать этих двоих, то под определение «вот это», больше как раз подходил мой бывший.
- Федя, что тебе надо? Иди к своему «Котику». Видишь, мне уже не до тебя!
- Да я не могу! Уже месяц, как на сухом пайке! Причем и в еде, и в сексе! Я ж только сейчас осознал, что потерял. Эта Лена, ай, худая, как мечтал я, а что толку! Бревно бревном. Я как вспомню, что ты вытворяла со мной, у меня сразу кровь ото всюду отливает…А как по борщу скучаю по твоему… Любаш, ну прости!