Дивлюсь я только одному:Весь день душа грустна,Чем Матерь Божью я гневил,Что долг не шлет она?
Она посредницей былаМеж рыцарем и мной,Когда я деньги в долг давалЗдесь под листвой густой.
И если деньги ты принес,То дай на них взглянуть.Тебе я тоже помогуПотом когда-нибудь.
Все это выслушав, монахУнылый поднял взор:– Клянусь, о займе никогдаНе знал я до сих пор.
– Клянусь, – промолвил Робин Гуд, –Монах, твоя вина!Коль справедлив всегда Господь,Правдива и Она.
Ото всего, что ты сказал,Отречься не посмей,Пречистой Девы ты слуга,Всегда ты предан Ей.
Пречистой Девой послан тыВернуть мои гроши.Ты в срок пришел: благодарюТебя от всей души!
– Скажи мне, – он потом спросил, –Что в этих сундуках?– Сэр, только двадцать марок здесь, –Ему в ответ монах.
– Когда не больше двадцати,Ни пенни не возьму,И денег сам прибавить радК добру я твоему.
А если больше двадцати,Прощай добро твое.Но не печалься: кое-чтоОставлю на житье.
Считай, Джон Маленький. ТебеЯ верю одному,Коль двадцать марок здесь найдешьНи пенни не возьму.
Джон быстро плащ свой расстелилСреди лесных цветовИ восемь сотен фунтов онПовытряс из тюков.
Пошел он к Гуду, сереброОставив в стороне.– Монах не лжет, и Дева вамВернула долг вдвойне.
И Гуд сказал: – Своим словамПречистая верна.Из женщин, что я в жизни знал,Правдивей всех Она.
Когда б всю Англию пройтиЯ мог, клянусь Творцом,То и тогда бы не был такДоволен должником.
Монах, налей себе вина,Со мной за Деву пей.Коль Деве нужен Робин Гуд,Он будет другом Ей.
Коль нету денег у Нее,Приди, монах, ко мне.Залог, что шлет с тобой Она,Гуд возвратит втройне.
Дорогой Лондонской монахОпять готов идти,У Робин Гуда просит онОхрану для пути.
А Робин Гуд: – Куда идешь? –Его спросил тогда.– Туда, где не сумеешь тыМне причинить вреда.
– Джон Маленький, – промолвил Гуд, –Иди сюда опять,Ты кладь монаха лучше всехСумеешь развязать.
Узнай всю правду до конца,Раскрой сундук другой.– Вы плохо, – закричал монах,Обходитесь со мной!
– Таков у нас, – ответил Гуд, –Закон в краю лесном:Сначала путника кормить,Связать и бить потом.
Монах поспешно взял коня,Не хочет отдохнуть.– Не выпьешь ли, – промолвил Гуд,Вина на долгий путь?
– Еще раз пить, – сказал монах, –С тобой не дай мне Бог,В Донкастере иль в Блите яОбедать лучше мог.
– Свези, монах, монастырюОт Робина привет.Таким, как ты, всегда готовВ моих лесах обед.
Я все, что надо, рассказал,Монах покинет нас.О прежнем рыцаре теперьЯ поведу рассказ.
Он путь держал на БернисдельИ видит: перед нимС товарищами Робин ГудПод деревом густым.
Учтиво рыцарь соскочилСо своего коня.И шляпу сдернул с головы,Колено преклоня.
– Пусть Гуда и его стрелковСпаситель бережет.– Спасибо, рыцарь, – Робин ГудОтветил в свой черед:
Добро пожаловать! Ты гостьЛюбезный мне всегда.Какая в темные лесаТебя влечет беда?
Мой кроткий рыцарь, гостем будь.Что ты не шел назад?Ответил рыцарь: – У меняВсе земли взял аббат!
– Но ты вернул их, – молвил Гуд.– Клянусь Христом, помогВернуть их, – рыцарь отвечал, –Один лишь ты да Бог.
И потому я опоздал,Что встретил на путиСтрелка, которого хотелЯ из беды спасти.
– Благодарю, – воскликнул Гуд, –Клянусь Христом самим!За это другом звать тебяХотел бы я своим.
– Четыре сотни фунтов, Гуд,Сейчас я оточтуИ двадцать марок сверх тогоЗа эту доброту.
– Оставь уплату у себя,Нужней тебе она.Пречистой Девы экономМне уплатил сполна.
И эти деньги дважды взятьСчитал бы я грехом.Желанным гостем будешь тыТеперь в лесу моем.
Так говоря, от всей душиСмеялся Робин Гуд.А рыцарь Робина просил:– Возьми: все деньги тут.
– К чему они? – ответил Гуд.О, щедрый рыцарь мой,Добро пожаловать сюда,Под этот дуб густой.