— Наталья! — Грибанов не стал подходить к столу и включать селектор, а рявкнул во всю мощь, пробивая звуком двойные двери.
— Да, Александр Дмитриевич. — На пороге, однако, возникла вовсе не секретарь, а секретутка.
— Где Наталья?!
— Она отлучилась. — Ксения потупила глазки, но получилось это отнюдь не смущенно, а кокетливо.
— Куда?! — Грибанов вперился в девицу взором, в котором было столько же мужской заинтересованности, сколько у цепного пса, взирающего на наглую кошку.
— Ну… — Глазки Ксении стрельнули вправо, затем влево, и Грибанов окончательно разозлился.
— Баранки гну! — прорычал он совершеннейшую банальность, которую Ксения, похоже, восприняла, как предупреждение об увольнении, потому что тут же затараторила:
— Она, Александр Дмитриевич, в соседний магазин выбежала. За колготками.
— За какими колготками? — не понял Грибанов.
— За обычными. — Ксения провела наманикюренным пальчиком по своей идеальной ноге.
— Зачем? — Грибанов почти с отвращением посмотрел на эту самую идеальную ногу.
— У неё колготки порвались, и она побежала за новыми.
— Я уже прибежала! — раздалось с порога.
Наталья стояла в проеме, сжимая в руках пакет, и тяжело дышала. Видать, и впрямь носилась на рысях.
Грибанов переместил взор на её отнюдь не идеальную ногу с тонкой "стрелкой" на лодыжке и разом успокоился. Сейчас Наталья всё прояснит, Наталья всегда умеет всё прояснять и всё ставить на место — даже то, что как раз на месте не стоит.
— Кто залезал в мой шкаф? — Он кивнул в сторону распахнутых дверок, обращаясь к секретарю, которая, в свою очередь, посмотрела на секретутку.
— Я не залезала! — испугалась Ксения. — Вы же знаете, я никогда!
Она обращалась к обоим.
— Я тоже не залезала, — без всякого испуга сказала Наталья.
— Но здесь кто-то шарился, — упёрся Грибанов. — Папки с техдокументацией сдвинуты.
— Это не мы. — Наталья слегка подалась в сторону, прикрывая спиной ненавистную шефу напарницу. — Ксения, — добавила она твердо, — никогда себе такого не позволяет.
— Не позволяю! — выкрикнула из-за её спины секретутка.
— Хорошо, идите, — буркнул Грибанов. — И сообщите внизу охране. Как только появится Борисевич, сразу ко мне.
Ксения мышкой юркнула за порог, а Наталья задержалась.
— Что-то случилось?
— Пока не знаю. Будем разбираться. Иди.
Он прикрыл створки, потом снова раскрыл и начал аккуратно выкладывать на стол папки с техдокументацией.
У него всегда был образцовый порядок — его порядок, не совсем, может, понятный окружающим, но удобный лично ему. И этот порядок нарушился. Папка, которой надлежало стоять четвертой от стенки, оказалась третьей. И это означало одно: кто-то эту папку брал, слегка запутавшись в "порядке".
В принципе никаких особых секретов в ней не содержалось. Обычная техдокументация на построенный полтора года назад жилой дом — даже не оригинал (оригиналы были собраны в хранилище), а копия.
Грибанов полистал бумаги — всё лежало на месте, однако опять же несколько не так. Точнее, несколько не в том месте был подколот план первого этажа.
На кой ляд кому-то мог понадобиться этот план? На кой ляд кому-то могло понадобиться ради этой бумажки тайком пробираться в кабинет президента компании, ша-риться в его шкафу, копаться в его папках?
В отсутствии хозяина в кабинет могли войти всего несколько человек — первый зам Алексей Семенов, Наталья с Ксенией и уборщица. А больше никто.
У Алексея самого имелись копии техдокументации. Наталье с Ксенией по идее эти бумажки были по барабану. Уборщице — тем паче.
Но тогда — кто?
Секретаря и секретутку он пусть на скорую руку, но уже допросил. На всякий случай позвонил Семенову, который задал встречный и вполне резонный вопрос: "Оно мне надо, если своё добро имеется?" С уборщицей ещё предстояло разобраться, однако Грибанов представил себе тихую исполнительную Анну Григорьевну, работавшую в компании сотню лет, и понял, как долго ей придется втолковывать, что это вообще такое — техдокументация.
Он едва дождался Борисевича, а когда тот появился, всё же первым делом спросил про старушку собачницу. Документы в любом случае были на втором месте — пусть даже на очень странном месте.