Потому что образ Либби Коулмен, радостно вспорхнувшей на крыльцо родного дома, окажется последним из запечатленных кем-либо и когда-либо.
С этого рокового момента она попросту испарится.
Несмотря на массированную поисковую атаку, публичные мольбы обезумевших от горя родителей, предложенные баснословные вознаграждения за информацию о местонахождении девочки, Либби Коулмен никто больше так и не увидел.
1
– Эй, Уилл! Уилл! Ты только посмотри!
Реакция Уилла Лаймана на настойчивый шепот партнера выразилась лишь в том, что он, с трудом разомкнув веки, бросил короткий взгляд на монитор, установленный на потолке автофургона. Сказывалось легкое похмелье; ему не сразу удалось сообразить, где он находится. Но уже через секунду в сознании всплыло, что они с напарником дежурят возле конюшен ипподрома Кинленд в Лексингтоне, Кентукки, с заданием взять с поличным шайку мошенников. Подумать только! Его, классного сыщика, в активе которого блестящие раскрытия целой серии громких дел, бросили на поимку банды бывших наездников, ныне промышлявших незаконной подменой ослабленных чистокровных кляч, предназначенных для участия в заездах, на быстроногих, но непородистых скакунов.
Как низко можно пасть!
Время близилось к четырем утра, и в автофургоне было темно, как в склепе. Единственный источник света – тускло-серое мерцание экрана монитора. Изображение пробивалось сквозь мутноватую рябь, но тем не менее проступавший силуэт безошибочно выдавал изящную молодую женщину в плотно облегающих джинсах. Вот она вошла в конюшню, которая как раз и являлась объектом наблюдения. Повернувшись спиной к камере, женщина наклонилась к оставленной наживке: большому холщовому мешку для корма, набитому банкнотами на сумму пять тысяч долларов.
Замысел состоял в том, что, когда Дон Симпсон, менеджер Уайландской конефермы, возьмет деньги, тогда-то его и повяжут с поличным. И можно будет рапортовать об успехе операции.
Только вот эта девушка, даже при слишком богатом воображении, никак не смахивала на Дона Симпсона.
– Кто это, черт возьми? – Окончательно проснувшись, Уилл вскочил с ветхой кушетки и прильнул к экрану монитора, не веря своим глазам. – У нас есть данные на нее? Лоуренс ни словом не обмолвился о девчонке. Он же сказал, что Симпсон сам придет за деньгами.
– Потрясающаяся задница, – заметил Мерфи, вперившись в экран. Комментарий был беспристрастным. Пятидесятилетний Мерфи, отец пятерых детей, вот уже лет тридцать как состоял в более или менее счастливом браке. При воде женского тела он выступал исключительно в роли зрителя и уж никак не покупателя.
– У нас есть на нее хоть что-нибудь? Ты знаешь, кто она? – резко спросил Уилл, раздраженный тем, что Мерфи заставил-таки его обратить внимание на маленькую, крепкую, без всякого сомнения – женскую задницу, которая теперь, когда девушка нагнулась, заполонила весь экран.
– Нет. Никогда ее не видел.
– Ладно, без паники. – Уилл замолчал и сурово посмотрел на партнера.
Мерфи никогда не торопился, никогда не волновался, ничто, казалось, не могло вывести его из себя. Уилла это приводило в бешенство.
– Хорошо-хорошо. – Ухмыльнувшись, Мерфи развернулся на стуле, потянулся к клавиатуре компьютера, вмонтированного в стену вместе с другой рабочей аппаратурой. – Женщина, судя по внешности, – южанка, возраст… уф! – лет двадцать – двадцать пять, рост пять футов семь дюймов, никак не меньше, вес сто пятнадцать – сто двадцать фунтов… Какого цвета у нее волосы?
– Откуда мне знать, черт возьми? Этот идиотский экран дает черно-белую картинку. – Усилием воли Уилл заставил себя сдержаться и пристальнее вгляделся в изображение. – Темные. Явно не блондинка.
– Шатенка, – решил Мерфи и внес эти данные в компьютер.
– Она открывает мешок!
Мерфи отвлекся от компьютера и, развернувшись, приник к экрану монитора. Девушка опустилась на корточки перед мешком, лежавшим на замызганном линолеуме пола в углу, как раз напротив замаскированной видеокамеры, и принялась развязывать истертую веревку, которой был туго завязан мешок. Девушка по-прежнему была видна со спины, хотя теперь ее ягодицы уже не занимали весь экран. Густая копна длинных волос не позволяла Уиллу заглянуть ей в лицо. Впрочем, зад девушки был настолько запоминающимся, что опознать ее в случае необходимости не составило бы труда.
– Можешь дать мне на нее хоть что-нибудь? – буркнул Уилл. В его плотно сжатых губах угадывалось с трудом сдерживаемое раздражение собой. Увлекся женскими прелестями, вдобавок Мерфи оказался невольным свидетелем этой слабости.