— Жулики! Где они сейчас? — суматошно метался по сцене Сашка, не замечая, что у него отклеивается ус.
— На нашей машине уехали.
— Что же я колхозникам скажу на собрании? — воскликнул в отчаянии Сашка и закрыл лицо руками, пытаясь незаметно приставить ус. — Догнать негодяев! — гаркнул он, падая на стул, и усы, как крылья, взметнулись в воздухе.
— Ищи ветра в поле! — сказал самодовольно бухгалтер, перед этим все время предостерегавший председателя от шабашников. — Известное дело — вольные мастера.
Занавес закрылся. Артистам ожесточенно и долго хлопали, при этом зрители почему-то оборачивались к Захару, посмеиваясь и перешептываясь. Наконец он сообразил, что это в адрес председателя.
— Большой театр, — сказал Захар.
— Молодцы! — похвалила Елена.
— Сатирики. Шибаев вспомнили. Даже здесь вам достается, Елена Павловна. Я этому критику Цымбалу, кажись, вправлю очки. Законно, — серьезно пообещал Захар. — Я про тунеядцев стихотворение выучил. Не дал выступить. Говорит, плохая декларация.
— Декламация, — поправила Елена.
— Во, во. Она самая. Ну подожди же, Игорь Ильинский!
— Тише там! — зашумели зрители.
Но Захар сидел сам не свой, даже комическое происшествие с усами не вывело его из мрачного раздумья. Опоздал, упустил такую девушку! Где ее теперь искать? В перерыве он метнулся по рядам к выходу, через фойе проник за кулисы. Артисты уже снимали костюмы. Захар схватил за руку Сашу:
— А где веселовские девчата, которые частушки пели?
— Не шуми. Влетел как угорелый. Откуда я знаю? Кажется, в зал пошли…
— Сашок, дай мне сейчас выступить! — взмолился Захар.
— Еще чего выдумал!
— Правду говорю. Я подучил стихотворение. Про этих самых, которых вы сейчас показывали, про шибаев. Дай мне прорекламировать, а?
— «Про-ре-кла-ми-ровать», — передразнил Саша. — А еще на сцену просишься! Язык не повернешь. Иди проспись.
— Грамма в рот не брал. Что ты?
— Вина не брал, а флакон одеколона выдул. Точно. Несет как из бочки!
— Ей-богу, трезвый. Как нарзан. Ну хоть спою или полечку сыграю? А?
Захар перекинул с плеча на грудь баян и схватился за лады. Но Саша был неумолим.
— Не имеешь права! Стихотворение у меня на злобу дня!
— Не ори, — вмешался в разговор бригадир «три». — Перед кем ты выступать будешь? Концерт закончился. Народ расходится.
Захар, побледнев, просунул голову между занавесями и ахнул: зал уже наполовину опустел. Он кинулся было по рядам, но сообразил, что выйдет последним, снова прыгнул на сцену и через черный выход и двор побежал навстречу людям, покидавшим клуб. Вот идет Варвара. Она пристально всматривалась в тень акации, под которой стоял Захар, даже шагнула к нему, но, обознавшись, презрительно скривила губы и пошла прочь. Захар усмехнулся, зная, как Цымбал боится встречи с Варварой. Из клуба последними вышли бабки, все в белых платках, с клюшками. Они шли гуськом, тихо переговаривались, как встарь с богомолья. В какую сторону бежать? Захар кинулся по главной улице и увидел две девичьи фигуры: неужели веселовские частушечницы? Настиг, забежал вперед и загородил дорогу. Точно. Она, вчерашняя.
— Не узнаешь? — сказал он, расплываясь в улыбке.
Девушки попытались обойти Захара, но он цепко схватил за руку свою неуловимую незнакомку.
— Пустите! — сказала она строго.
— Что вы пристаете? — вмешалась ее подруга. — Думаете, на вас управы не найдется?
— Значит, не хочешь признаваться, лукавая. Быстро ты забыла наш уговор.
— Какой уговор?
— Вчерашний!
Девушки недоуменно переглянулись и хихикнули.
— Нам вчера не до гулянья было. Мы на ферме всю ночь телят принимали.
Озадаченный Захар остался один на улице. Неужели ошибся? Или девушка не созналась, рассердилась за опоздание?..
Весь следующий день Захар томился и страдал, гоняясь за девчатами и не находя свою незнакомку. Он теперь особенно сильно почувствовал, что девушка пришлась ему по сердцу, что, может быть, это была его судьба.
Проезжая по грейдеру на своем «драндулете», груженном досками, он увидел вдали на проселке женскую фигуру и, не задумываясь, устремился вдогонку. Доски подпрыгивали в кузове, вот-вот рассыпятся, одна висела сбоку торчком, черкая по земле, но Захар ничего не замечал. Догнал женщину, заглянул в лицо, и — снова разочарование. Он крутанул руль под удивленным взглядом какой-то тетушки и во весь опор помчался в хутор. Зашел поделиться своим горем с Сашей.
— Не чуди! Какую девушку не найдешь? — Саша что-то писал за столом.