Неуправляемая машина скатилась в овраг.
Тень исчезла так же неожиданно, как и появилась. Евгений уже ничего не чувствовал, он безвольно упал на сестру, та оттолкана его и через секунду потеряла сознание. А мальчик лежал не в силах пошевелиться, перед его глазами царил непроницаемый мрак. Мир перестал существовать, будто всё вокруг лишилось жизни. Он выпустил из себя весь свет, но тот начал разгораться вновь.
Когда детей нашли, никому так ничего от них не удалось узнать. Девочка ничего не помнила, все считали, что ничего не запомнил и мальчик. Однако каждая секунда неизгладимо врезалась в его память.
Так, оставшись одни, дети были вынуждены скитаться по далёким родственникам, которых раньше никогда не видели. Сестра по-прежнему избегала Евгения, она вела себя всё холоднее с ним.
— Знаешь, почему я так отношусь к тебе? — Спросила сестра перед отъездом, тогда он видел её в последний раз. — Ты всегда был таким странным, не таким как все. А особенно твои глаза, в них что-то есть, что-то неправильное.
Сестра искусственно улыбнулась. После того как она села в машину, он больше её никогда не видел. Разве что иногда удавалось узнать, что та путешествует и всё ищет что-то важное. Таким образом, сестра навсегда ушла из его жизни. Вскоре после этого Евгения нашло братство. Они сказали, что он гораздо могущественнее, чем все, кто встречался им раньше. Они говорили, что с их помощью он достигнет невероятных высот. Вскоре дороги назад уже не было.
И вот теперь он снова чувствовал это, тень. Евгений наткнулся на дверь, за которой слышался приглушённый шум. Он тихонько нажал на ручку и заглянул внутрь. Тут же на него уставились десятки выпуклых глаз. В комнате проходило тайное собрание кикимор, теперь же столь нагло прерванное человеком. Кикиморы возмущённо загудели. Находясь в столь большом коллективе, они ничего и никого не опасались. Смелость этих созданий позабавила Евгения. Он внимательно оглядел кикимор, те в свою очередь продолжали смотреть на человека. И вот он уверенно прошёл в комнату и, улыбаясь, закрыл за собой двери. Через секунду внутри комнаты вспыхнула яркая вспышка.
Когда Евгений вышел из комнаты, в ней остались только голые забрызганные слизью стены.
Несколько минут спустя Евгений вышел к небольшому отдаленному уголку подземелья. У него не было никаких сомнений, это именно то место. Тут всё и произошло. Здесь в мир вышло то, что не должно было в нём появляться. Вызванное существо было могущественным. Оно так долго томилось в сумеречном месте, где, поглощая на своём пути всё живое по зыбучей земле стлался туман. Несколько раз Евгению приходилось побывать там, в качестве наказания за дерзкие разговоры с не имеющими чувства юмора вышестоящими лицами. Подобное наказание, по правде говоря, не очень, а вернее совершенно не помогло в воспитании молодого ученика. Так что всем его наставникам была предоставлена интереснейшая возможность в придумывании очередного нравоучения. Но это было давно.
Евгений посмотрел на располагающуюся перед ним стену, там до сих пор продолжала пульсировать тьма.
— Может, хоть ты сможешь убедить их? Со мной всё в порядке! — Обращаясь к Тому в отчаянии проговорила Илона. — Знаешь, как надоело безвылазно сидеть в этой комнате? Я же не смертельно больна, а скоро начну чувствовать себя такой. О, поняла, вы ждёте возвращения этого существа и используете меня как приманку, правильно?
— Интересное предположение, — со свойственной только ему улыбкой сказал в ответ Том, — кстати, хорошая идея и почему это не приходило мне раньше в голову? Раз оно на тебя напало, значит, ты ему понравилась, и оно решит повторить свидание…
Илона убийственно посмотрела на брата, как же ей сейчас не нравилась эта его роль старшего опекуна.
— А если серьёзно, — продолжил Том, — мы всё ещё опасаемся за твоё здоровье, ведь не сталкивались же мы с подобным раньше. Тем более колдун сейчас непосредственно в стенах замка, наша защита не пропустила бы постороннее колдовство. Это должны быть проделки Южных лесов, среди нас есть шпион и предатель.
Илона промолчала. У неё до сих пор не было возможности поблагодарить Анну, к ней пускали только родственников. Не было у неё пока и возможности выходить из комнаты. Всё это придавало её голосу оттенок крайнего неудовольствия, что Тома нисколько не смущало.