Небогатый опыт мутанта однозначно говорил: если врага не удалось зацепить первой атакой, бой будет долгим и неприятным, со множеством ран и повреждений.
Реакция врага, пожалуй, не уступает его собственной, и тут даже сверхбыстрые мышцы верхних конечностей не дают заметного преимущества. Что ж, если первая тактика не привела к успеху, нужно перейти ко второй.
Изматывание.
Мутант принялся смещаться из стороны в сторону, периодически коротким подшагом приближаясь достаточно близко к врагу, чтобы достать его дальним выпадом. Такой выпад следовал лишь в одном случае из трех-четырех, ведь ресурсы гипертрофированных мышц тоже не бесконечны, но враг по задумке должен был реагировать на каждую атаку, уставая и теряя концентрацию. Если делать так достаточно долго, и внимательно соблюдать дистанцию, не давая подойти…
К сожалению, враг не стал играть по навязанным правилам. Он просто прыгнул с места, одним махом преодолевая казавшееся безопасным расстояние, обрушиваясь на мутанта и ломая его верхние конечности. Те были очень быстрыми, но при этом еще и очень хрупкими — все имеет свою цену. Мутант в ужасе рванулся вперед, затем в сторону, рухнул на бок и перекатился, пытаясь избавиться от ужасного наездника. Увы, все это оказалось бесполезно. Враг намертво вцепился в загривок мутанта, и его огромные когти раз за разом вонзались в спину жертвы, нащупывая ее сердце. Наконец, один из ударов достиг цели. Мутант рухнул в полушаге от дерева, о ствол которого он собирался ударить врага. Вряд ли это сработало бы, но ни до чего более толкового мутант так и не додумался. Все-таки он был еще очень молод, и, как и сотни тысяч его неудачливых собратьев, вытащил несчастливый билет. Его история на этом закончилась.
***
Павел аккуратно смахнул смахнул струйку крови, заливающую глаз, и раздраженно поморщился.
— Какой прыгучий попался, зараза… И меткий. Все-таки надо что-то делать с этой броней, временами чувствую себя настоящей эльфийкой в бронелифчике.
Он в очередной раз оглядел свое облачение, представляющее собой импровизированный экзоскелет. Мощные жгуты внешних мышц плотно облегали руки и ноги Павла, позволяя ему быстро передвигаться по пересеченной местности и поддерживать эту скорость неограниченно долго. Сверху это чудо биоинженерии кое-как прикрывали пластины брони, образуя плотный панцирь поверх рук, ног и части головы, оставляя открытыми лицо и большую часть корпуса. Выглядело все это так себе, но на удивление неплохо справлялось с возложенными на него функциями. По крайней мере, Павел был все еще жив.
— В очередной раз напоминаю — организм по-прежнему находится в околокритическом состоянии, и этот вариант — тот максимум, который мы можем себе позволить на настоящий момент. — в голосе Сима отчетливо прозвучали недовольные нотки. В последнее время его речь стала гораздо более живой и человечной, что ли, избавившись от механического акцента и дурацких наборов синонимов. — А что по поводу ранения… Именно ты категорически отказался использовать предложенную мной глухую маску и настоял на собственном варианте.
— Знаешь, у меня были на то причины, — хмыкнул Павел. — Я человек впечатлительный, и твои "24 секунды до смерти от удушения" проняли меня по самое не могу. Над дизайном маски, конечно, надо еще поколдовать, без глаз остаться, конечно, неохота. Но и в глухой шлем я больше не полезу, увольте. По крайней мере, пока ты не доведешь до ума механизм аварийного сброса.
Павел перевернул тушку убитого мутанта на спину и принялся ее вскрывать, ловко орудуя выдвинутыми из костяных перчаток лезвиями. Этими перчатками он очень гордился — совместив в одно целое когти Росомахи и идею перчаток старины Фредди, удалось получить уникальный по мощи и удобству инструмент и оружие в одном флаконе.
Сим оперативно анализировал внутренности пациента по ходу вскрытия, подсвечивая наиболее перспективные области. Трофей не слишком порадовал — из более-менее ценного лишь пара узлов пред-С класса, и разорванное в клочья центральное ядро, которое, пожалуй, при жизни потянуло бы на полноценное С. Ну, да в их ситуации не до разборчивости. Вот уже который день они шарахаются по лесу, гоняя мелкую живность и убегая от крупной, но угробленная сверхнагрузками система вовсе не торопится приходить хотя бы в подобие нормы, несмотря на все усилия бедняги Сима.
"Система". Павел тяжело вздохнул. Со всей этой нечеловеческой ерундой он все сильнее терял ощущение реальности происходящего. Урезанные тактильные ощущения, отсутствие боли, десятки посторонних включений, невесть как умещающиеся в его не такой уж и крупной тушке… А этот экзоскелет и веселенькие пиктограммы дополненной реальности и вовсе давали ощущение, что все вокруг происходящее — очередной кассовый боевик ААА-класса, в который его по ошибке забросили нерадивые сценаристы. В такой обстановке все сложнее было помнить о том, что он человек, а не компьютерный персонаж.