— Том — это вся моя семья, — медленно сказал подросток. — Он не просто друг, он мой брат. Поэтому он знает обо мне всё. Это не значит, что я не считаю тебя другом , просто ближе человека, чем Том для меня не существует. И никогда не будет существовать.
— Я знаю, — прошептала она. — И мне жаль, что ты никого больше не хочешь впускать в свою жизнь, Гарри.
Сказав это, она ушла, оставляя Поттера одного. С тихим вдохом Гарри улегся на кровать и хмуро уставился в потолок. Всё это казалось ужасно неправильным. Но хуже всего было то, что в чём-то он был согласен с Гермионой. Ведь это сложно — строить дружбу с человеком, когда он только и делает, что всячески тебя отталкивает. Подросток закрыл глаза, пообещав себе впредь быть внимательней к людям, которых считает своими друзьями. Возможно, он действительно несправедлив?
*
Гермиона выскочила на улицу и, отойдя на несколько шагов от палатки села прямо на землю, сердито стирая со щёк соленые капли слёз. Она чувствовала себя просто отвратительно.
«И почему я просто не могу держать язык за зубами?! — злилась она на себя. — Почему лезу со своей дружбой, которая никому не нужна? Зачем навязываю своё общество?!»
В её голове эхом звучали слова Арчера: «Кто ты такая, чтобы говорить всё это? У тебя нет права голоса, понимаешь? Ты никто!»
— Я и правда никто, — горько прошептала она, уткнувшись лбом в колени. — И права голоса у меня нет.
— О, так до тебя наконец-то дошло?
Девушка вздрогнула и вскинула голову. Она даже не слышала, как он подошел.
Оказалось, что Том сидит рядом с ней, по-турецки скрестив ноги. Он даже на неё не смотрел. Подняв голову, юноша разглядывал усыпанное звездами небо и чуть улыбался каким-то своим мыслям. Он выглядел удивительно умиротворенным сейчас. Девушка закусила губу, рассматривая его бледный профиль, пытаясь понять, о чем он думает и что скрывается за этой улыбкой. Отчего-то смотреть на него и одновременно внятно формулировать свои мысли оказалось сложно, поэтому гриффиндорка отвернулась, глядя себе под ноги.
— Я не хотела всего этого говорить, — виновато сказала она. — Мне так стыдно. Я вечно всё порчу.
— Ты ужасно прямолинейна, ты знаешь? — после непродолжительного молчания произнес Том. — До отвращения. Раз за разом, снова и снова, и я, и Гарри говорили тебе одно и то же: «Не пытайся переделывать людей вокруг себя, иначе ты просто останешься одна». Пойми, это не дружба, это попытка повысить свою самооценку и потешить самолюбие, — он искоса глянул на неё, но девушка даже не собиралась ему отвечать. — У тебя кошмарный характер, Грейнджер.
Она тихо шмыгнула носом.
— Уж кто бы говорил.
Арчер хмыкнул.
— Пойми одно, Грейнджер, — помедлив, сказал он, — Гарри принял тебя такой, какая ты есть, со всеми сложностями и недостатками, коих у тебя полно. Он называет тебя другом, и он правда так считает. Он не пытается тебя менять, не пытается ломать и переделывать. Так, быть может, и тебе стоит поступить так же? Это ведь не так сложно, как кажется.
— А ты?
— А что я?
— Ты ведь постоянно диктуешь ему, как жить...
— Упаси Мерлин! — притворно ужаснулся Арчер. — Мне что, по-твоему, заняться больше нечем?
— Но... — она растеряно на него посмотрела. — Ты иногда так с ним разговариваешь, словно приказываешь...
— Если бы ты пригляделась повнимательней, то заметила бы, что он никогда меня не слушает, — Том фыркнул. — У Гарри своя голова на плечах и каким бы идиотом он ни казался, она у него очень неплохо варит. Не стоит пытаться думать за него, потому что он всегда будет думать на шаг вперед и всегда обыграет тебя в этой игре. Уж поверь.
— Я ужасна, — вздохнула Гермиона. — Неудивительно, что меня никто не переносит. Но я просто не знаю, как остановиться. Мне иногда кажется, что я пытаюсь всё вокруг контролировать.
— О, да расслабься ты Грейнджер, — она не видела его лица, но готова была поклясться, что в это мгновение он закатил глаза. — Планета крутилась, крутится и будет крутиться без твоего участия. Живи себе спокойно и не порть людям нервы. Поверь, когда ты не пытаешься выедать людям мозг, ты можешь быть вполне сносной.
Она хмыкнула. В устах Арчера такое высказывание можно было счесть почти комплиментом.
— Я просто пытаюсь быть хорошим другом.
— Значит, перестань пытаться, — краем глаза она увидела, как он пожимает плечами. — Ты даже для дружбы хочешь придумать свой учебник с правилами. Но это просто глупо, Грейнджер. Это же не наука. Никто не отправит тебя сдавать экзамен. Никто не потребует от тебя зазубренных наизусть параграфов. Это жизнь. В жизни можно и ошибаться. Не обязательно быть отличницей. На то мы и люди. Подумай об этом.