— Ты вроде собиралась уходить, — напомнил он.
— И оставить тебя тут, чтобы ты кровью истек? Ты за кого меня принимаешь?
— За паникершу, — спокойно признался Том. — От носового кровотечения никто еще не умирал.
— Не будь в этом так уверен, гений, — язвительно отозвалась она. — Кровь носом просто так идти не должна.
— А ты у нас доктор? — колко уточнил Арчер.
— Мои родители врачи, — нравоучительно проинформировала его Гермиона.
— И что? Ты впитала основы врачевания с молоком матери? — кровь остановилась, и теперь слизеринец пытался вслепую стереть ее с лица.
Грейнджер, сердито цокнув языком, забрала у него испачканный платок и, смочив чистый край в снегу, осторожно стерла остатки крови с лица юноши.
— Как голова? — спросила она, меняя тему разговора.
— Проходит, — помолчав, сказал Том.
— Как часто она у тебя болит?
— Не так часто, чтобы это меня беспокоило, — безразлично бросил подросток. — Я просто не выспался.
— Мог хотя бы обезболивающее зелье выпить, — проворчала девушка, сворачивая платок и убирая его в карман.
Арчер раздраженно дёрнул плечом:
— Я бы выпил. Если бы оно помогало. Не страшно. Всё само проходит через какое-то время.
В глазах девушки с новой силой вспыхнуло беспокойство.
— Том, так не должно быть, — Гермиона села обратно на скамейку. — Зелье должно помогать даже при сильных болях.
— Должно, — согласился он. — Но не помогает.
Она помолчала, разглядывая оставшиеся на снегу алые капли.
— Гарри знает?
— Нет. И я был бы тебе очень признателен, если бы ты держала свой язык за зубами.
— Но…
— Тут не о чем беспокоиться, — отрезал он, прерывая возражения. — Это просто мигрень.
Грейнджер устало вздохнула.
— Капризный, как ребенок, — буркнула она. — И такой же упрямый.
— Какой есть, — насмешливо фыркнул Арчер и поднялся на ноги. — Ну так что? Ты до сих пор хочешь сходить со мной в «Три метлы»? Или продолжим ссору на том месте, где остановились? — он иронично глянул на неё. — Кажется, ты уходила, пылая праведным негодованием.
Гермиона в молчании разглядывала лицо слизеринца. Он все еще был бледен и выглядел изможденным, словно несколько суток подряд нормально не спал. Ее пугало состояние юноши, и отступать так просто она не собиралась. Решительно вздернув подбородок, девушка встала пред ним, скрестив на груди руки.
— Не меняй тему разговора, Том. Ты не здоров. Если не хочешь рассказывать Гарри, пожалуйста! Но ты должен сходить к мадам Помфри. Вдруг это что-то серьезное? Пожалуйста, пойми, такие приступы просто так не случаются и дело совсем не в том, что ты просто не выспался. Что если это какое-то проклятье? Или яд? Или болезнь? Помнишь, как с Гарри на первом курсе? Ты же тогда бесился из-за того, что он вовремя не обратился за помощью, а теперь сам, как полный болван…
Том обреченно закатил глаза, поняв, что она теперь никогда от него не отвяжется. Ужасная, несносная, настырная, прилипчивая зануда. Навязчивая, раздражающая, кошмарная, бескомпромиссная, упрямая, надоедливая… Арчер резко подался вперед, обхватил руками ее лицо и поцеловал в губы, прерывая девушку на середине речи.
Гермиона застыла, забыв всё, о чем говорила. Сердце как бешеное колотилось в груди, а в ушах раздавался какой-то непонятный гул, словно она оказалось в центре торнадо. Мгновение спустя, Том отстранился и заглянул в её широко распахнутые глаза. Гермиона открывала и закрывала рот, не в силах сформулировать ни одной внятной мыли. Продолжая держать ее лицо в своих ладонях, юноша почти нежно улыбнулся.
— Ну вот, — сказал он. — Смотри как теперь тихо и спокойно вокруг, когда никто не читает нотаций, да? — не дав ей ответить, он продолжил: — Как насчет сливочного пива и пары пирожных? — Гермиона, словно загипнотизированная кивнула. — Вот и чудненько.
Он взял оторопевшую девушку за руку и повел за собой вниз по улице, оставляя позади воспоминания о мучительном приступе и гадком страхе, что на миг охватил его сознание, когда боль стала почти невыносимой.
*
Гарри уселся в кресло напротив Тома, который, прикрыв глаза, лежал на диване и как будто дремал. В гостиной к этому времени собрались почти все слизеринцы, делая домашнее задание или обсуждая прошедший день, но гомон голосов и смех, казалось, Арчера ничуть не беспокоили. Пару мгновений Поттер молча рассматривал друга.
— Паршиво выглядишь, — заметил он, Том приоткрыл один глаз, покосившись на приятеля.