— И что он ответил? — отсмеявшись, спросил Сириус, откидываясь на спинку стула. Нескончаемые мемуары его племянницы об учебе в Аврорате его забавляли.
— Да что он мог ответить? — с ноткой гордости хмыкнула Тонкс. — Проглотил комментарий, не подавившись, и подписал мой экзаменационный лист, ведь ему куда проще было принять то, что у меня талант, а не то, что у него авроры паршивые. Правда, до сих пор мне этот случай вспоминает, злыдень. Помнишь, Аластор, как он в прошлом году к тебе жаловаться бегал? — она с улыбкой взглянула на хмурого Грюма.
— Сложно забыть, — нехотя пробормотал тот.
Нимфадора рассмеялась.
— Ой, ну не смотри так на меня! Ты же сам тогда сказал, что Кингсли просто перфекционист до мозга костей, вот и психует по поводу и без. Помнишь?
— Припоминаю.
Тонкс заметила, что ее наставник уже в который раз взглянул на часы. Улыбка её чуть померкла.
— Ты торопишься?
— Тороплюсь, — отозвался Грюм. — Я сюда, знаешь ли, не развлекаться пришел.
— О, прости, — Тонкс приуныла. — Тогда, наверное, пора сворачиваться, — она оживилась, деловито потирая руки: — У меня тоже ещё дела есть, а я тут сижу. Кингсли, небось, обворчится, когда вернусь.
— Да-да, — Грюм поднялся из-за стола. — Удачного дежурства, Нимфадора.
Тонкс, которая тоже начала вставать на ноги, замерла в растерянности наблюдая как Аластор направляется к выходу из «Трёх Метел». На её губах застыла улыбка.
— Эй, старик! — окликнула она, когда тот уже стоял на самом пороге.
Грюм обернулся.
— А как же эта твоя любимая присказка на прощание? — весело спросила Тонкс, Грюм замер непонимающе глядя на неё, Нимфадора звонко рассмеялась. — Совсем ты забегался с этими желторотиками тут в Хогвартсе, да? — с ироничным сочувствием сказала она.
— Если бы ты только знала, — уголки губ Грюма искривились в усмешке.
— Так уж и быть, напомню тебе, — закатила глаза Тонкс. — Ты же всегда говоришь: «Смотри не помри там»!
— Ну да, ну да, — хмыкнул Аластор и, развернувшись, вышел на улицу.
Сириус залпом допил своё сливочное пиво и, потянувшись, поднялся на ноги, бросив насмешливый взгляд на свою племянницу, которая так и стояла возле стола, глядя вслед Грюму.
— А я смотрю, старик с годами становится только ворчливее, — замети он.
— Сириус, — Нимфадора повернулась к нему, в её глазах не осталось ни толики былого веселья, — необходимо срочно связаться с директором Дамблдором.
— Что? — он опешил. — Почему?
— Это не Аластор Грюм.
— Прости? — не понял Блэк.
— Кем бы ни был тот человек, с которым мы сейчас общались, он не Аластор. Это чужак под личиной Грюма.
Тонкс торопливо схватила со стола свой аврорский значок и, прицепив к мантии, бросилась к выходу. Помедлив пару мгновений, Сириус почти бегом нагнал свою племянницу.
— С чего ты взяла, что это не Грюм? — на ходу спросил он, пока Тонкс, огибая группы гуляющих студентов, шагала по дорожке, что вела к воротам Хогвартса.
— Я всё думала, — негромко отозвалась она, — почему старик такой молчаливый. Обычно он со мной более приветлив, а тут ведет себя так, словно впервые увидел. Я решила, что он просто чем-то обеспокоен, а потом он назвал меня Нимфадорой.
— И?
— Сириус, он никогда так меня не называет, — выдохнула Тонкс, — даже когда жутко на меня зол. Если я его довожу до чёртиков, он может назвать меня «Дорой», но такое было раза два и оба раза я творила что-то действительно беспрецедентное. Он знает, что меня жутко бесит моё имя и не называет меня так, вместо этого обычно ограничивается строгим «девочка». Ну или «бестолочь». Но никогда по имени. Никогда!
— Ну, может быть, ты чем-то его разозлила сегодня? — осторожно предположил Блэк.
— Да ради Мерлина, Сириус, я же практически выросла под его надзором. Я знаю его! Моя болтовня его всегда только забавляла. А он за весь разговор и не улыбнулся ни разу.
— Ну мало ли что он там думал…
— Сириус, хватит, — перебила его Тонкс, бросив на Блэка нехарактерно раздраженный взгляд. — Дело не только в моём имени.
— А в чем ещё?
Она чуть помедлила с ответом, бросив почти отчаянный взгляд на Сириуса.