Поэтому в гостиную стоило вернуться хотя бы за тем, чтобы забрать необходимые для поспешной капитуляции вещи. Только вот при мысли о том, что ему придется иметь дело с однокурсниками, Поттера начинало чуть ли не мутить. Единственная надежда была на то, что в столь поздний час там уже никого не будет и ему не придется проходить ещё один допрос с пристрастием. Увы, надеялся он напрасно.
По гулу голосов было ясно, что никто и не собирался ложиться спать. Обреченно вздохнув, юноша перешагнул порог, и разговоры стихли как по команде. Едва Поттер показался в гостиной, как все лица обратились к нему, и ни на одном из них не было улыбки.
Сделав несколько шагов вперед, Гарри остановился, в молчании наблюдая крайне занимательную картину. Должно быть, здесь собрались все слизеринцы, за исключением, пожалуй, первого курса. Все они расположились в противоположном конце комнаты, организовав ровный полукруг, в центре которого стояло кресло, а в нем, словно на троне, восседал Том.
По спине подростка пробежал неприятный холодок, когда он встретился взглядом с лучшим другом. В черных глазах царило холодное, пустое безразличие. Отчего-то все это выглядело так, словно Гарри очутился в суде… где он сам был обвиняемым. В душе юноши камень за камнем начала подниматься глухая стена.
«Забудьте о том, что подумают или не подумают о вас окружающие», — сказал ему Снейп.
Что ж, пора было последовать этому совету. Поттер стиснул зубы и обвел присутствующих тяжелым взглядом.
Удивительно, но первым слово взял не Том, который как будто возглавлял это собрание, а Драко.
— Поттер, — лениво растягивая слова, сказал он, — ты знаешь кодекс Слизерина: «Все, что происходит внутри факультета, должно оставаться внутри факультета». Поэтому ты должен понимать, что весь этот разговор не покинет стен этой комнаты, — блондин выдержал многозначительную паузу, но так как ответом его никто так и не удостоил, продолжил говорить, старательно придерживаясь выбранного им официального тона: — Мы спросим тебя лишь раз и просим ответить честно. Это ты опустил своё имя в Кубок?
Гарри знал, о чем они хотят спросить, но Мерлин! Как же ему надоел этот вопрос!
— Нет, — уже в который раз за этот отвратительно долгий день сказал он.
Некоторые слизеринцы после его ответа переглянулись между собой, но понять — поверили они ему или нет, было сложно.
— И ты никого не просил бросить своё имя в Кубок? — продолжал расспрашивать Драко.
«Да вы все сговорились, что ли?!»
— Нет.
Малфой несколько мгновений смотрел в глаза сокурсника, Гарри подавил в себе растущее желание развернуться и уйти.
— Хорошо, — наконец, решил Драко. — Ты сказал об этом профессорам?
— Да, — Поттер вздохнул, всё происходящее начинало его утомлять.
Когда блондин понял, что его сокурсник не собирается развивать мысль, он нетерпеливо нахмурился, растеряв при этом часть своего возвышенного образа.
— И что?
— И всё, — Поттер пожал плечами, — мне никто не поверил.
— То есть они думают, что это ты сам?
Гарри взглянул на Дафну, от которой поступил последний вопрос. С ней разговаривать было куда приятнее, поэтому его ответ на этот раз вышел более развернутым:
— Ну, чемпионы, директора Шармбатона и Дурмстранга точно так думают. И Бэгмен с Краучем, скорее всего. Наши, вроде, поверили, что это не я.
«Хотя дьявол их разберет».
— И что в итоге решили? — подал голос Забини. — Ты участвуешь или нет?
Поттер тяжело вздохнул.
— Я пытался отказаться. Меня никто не послушал.
— То есть, ты будешь четвертым чемпионом? — для верности уточнил Блэйз. — Или Диггори выкинули?
— Четвертым.
— Паршиво, — вздохнул Нотт. — Выходит, Диггори будет играть за всю школу, а ты только за Слизерин.
— Выходит, что так, — юноша не стал отрицать очевидного.
— И что ты по этому поводу думаешь? — снова влез в разговор Драко.
«То, что меня это до ужаса бесит, — раздраженно подумал Гарри, — но не похоже, чтобы это кого-то волновало».
Он снова пожал плечами.
— Да ничего, в общем-то.
— То есть, тебе плевать выиграешь ты или нет?
«Да что ты пристал ко мне?!» — подросток окатил Малфоя враждебным взглядом.
— Сегодня утром я вообще не собирался участвовать, Драко, — напомнил он, — какого ответа ты от меня ждёшь?
— Вот что, Поттер, — нахмурился блондин. — Ты теперь представляешь факультет и если во время турнира ты неожиданно свернешь свою бесполезную шею, это дурно скажется на репутации всего Слизерина. Поэтому, будь добр, изволь проявить хоть каплю усилий на испытаниях, чтобы не опозорить имя нашего благородного основателя.