— В шеренгу! Всем встать в шеренгу, мать вашу! Живее! — Это первое что мы услышали от офицера, сгустившегося из мрака спустя примерно час. — Вы находитесь на четыреста шестьдесят пятой военной пехотное-егерской базе военных сил Гетлонда! — Голос офицера колокольным набатом звучал в наших окоченелых головах. — Вы здесь проведёте следующие два месяца постигая военное дело для защиты нашей великой страны! Отдавайте все силы самоотверженно трудясь и награда вас непременно найдёт! Что касается слабых телом и духом, командиры приложат все силы дабы избавить вас от ваших слабостей! Отдельно скажу для тех, кто считает, что это война не его и вражда меж странами его не касается и лично «он» может не трудится на благо страны. Пускай каждый кто так думает, знает, ваше нахождение здесь не случайно. Теперь ваш долг служить, защищая Гетлонд. С трусами, дезертирами, паникёрами, перебежчиками тут разговор короткий.
Офицер и несколько сопровождавших его солдат ходили вдоль шеренги заглядывая в лица новобранцам. Как раз в тот момент, когда офицер подошёл к дальнему краю построения на секунду сделав паузу в своей речи. Ворота, находившиеся в сотни шагов, распахнулись, пропуская очередной транспорт. Тогда же от противоположного края к выходу рванул парень, который не так давно утверждал, что это всё ошибка и его недолжно быть здесь. Он в своих начищенных туфлях которые идеально подходили к его костюму оскальзывался на обледенелом бетоне плаца.
Офицер несколько раз крикнул, а затем взмахом руки послал солдат за ним. Те настигли его в несколько секунд повалив, но, когда вздёргивали беглеца на ноги. Тот сумел вывернутся, оставив в руках у солдат свой коричневый пиджак. Он успел добежать до ворот. Ему оставалось перемахнуть через несколько бетонных блоков которые разделяли дорогу. И кто знает может ему бы удалось под покровом ночи добежать до ближайшего леса, находящегося в нескольких километрах.
Но у часовых на это было своё мнение. Беглеца высветил жёлтый свет фонаря одной из вышек после чего прозвучала два коротких звука сработавшей пневматики. И как финальный акт этого спектакля отчаянья откуда-то с верху раздался громогласный раскат пороховой винтовки. Тело нелепо перевесилось через блок окрашивая его в красный.
— Может кто-нибудь ещё хочет попробовать? — Спокойно, можно сказать лазского спросил офицер. — Нет? Тогда вас сейчас проводят на место ночёвки, а завтра утром вы пройдёте мед комиссию и вас распределят по ротам.
Местом где предстояло провести ночь оказался длинный деревянный сарай. Полагаю, в нем было подготовлено сено для лошадей, но пока что в нем разместили новобранцев. Когда нас туда привели там уже находилось порядка сотни таких же как мы будущих солдат, защитников Гетлонда…
Запись 1 (первый день)
Меня определили, в семьдесят девятый пехотный батальон, шестой шлехт-роты, второго взвода. Хуже этого может быть, только штрафная или рота смертников. В первую отправляли трусов и паникёров. Во вторую мобилизованных преступников и пленных. Впрочем, шлехт-рота не многим лучше, низшим на большее рассчитывать и не приходится.
— Я командир вашего взвода инструктор по боевой-строевой подготовке Эммануэль-Людвиг Краузан. Начиная с этого момента, вы начинаете говорить только тогда, когда к вам обращаются. И первым и последним словам, выходящим из ваших поганых глоток будет слова «мон». Это понятно, мрази?!
— Мон, так точно, мон. — Одновременно произнесли два десятка глоток.
— Херня, я вас не слышу, отвечаете, как бабы.
— Мон, так точно, мон!
— Если вы девчонки выберетесь из учебки, если вы переживёте курс молодого бойца, вы станете оружием. Посланниками смерти на этой бренной земле. Но до этого дня вы не кто, вы даже не люди, грязь, отбросы! Вы всего лишь не организованное тупое стадо. Моя цель сделать из вас подобие солдат достойных сражаться за свою страну. У меня нет любимчиков, вы все для меня одинаково отвратительны. Вам это понятно мрази?!
— Мон, так точно, мон.
— Херня, я вас не слышу!
— Мон, так точно, мон!
— Как тебя зовут поддонок? — Инструктор подошёл к одному из новобранцев прибывшему очевидно откуда-то с юга.
— Мон, рядовой Ликс, мон!
— Херня, с этого момента ты рядовой Беляш. Нравится это имя?
— Мон, так точно, мон!
— Ну так кое-что тебе здесь не понравится. Здесь нет пляжа и не растут бананы.
— Мон, так точно, мон!
В казарме раздался тихий, едва слышный короткий кашель, но инструктору этого хватило.
— Кто это сделал?! Некто, да! Это черти с того света перданули! Запомните раз и навсегда когда перед вами офицер даже дышать не смейте. Ещё хоть раз подобное повторится вы жить будете на полосе препятствий, я вас до смерти задрочу. На физо буду дрочить пока кефир из задницы не польётся! Всем ясно, мрази?!!
— Мон, так точно, мон!
— Гнида, у тебя есть отец?! — Инструктор подошёл ещё к одному новобранцу с шишковатым черепом ткнув его в грудь.
— Мон, так точно, мон!
— А он служил в армии?
— Мон, да, мон!
— Воевал или как трус отсиживался в штабе?
— Мон, воевал, мон!
— У него хватила смелости сдохнуть там?!
— Мон, не как нет, мон!
— Паршиво чёрт возьми! Он рассказывал о войне?
— Мон, всего раз, мон!
— Отлично, значит не врал. — Инструктор сделал паузу подойдя ближе. — Ты что строишь мне глазки, малыш? Строишь?!
— Мон, не как нет, мон!
— Значит считаешь, что не к лицу мне эта форма.
— Мон, вы смотритесь в форме инструктора, шикарно, мон!
— Ааа, так ты втюрился в меня, гомик!
— Мон, не как нет, мон!
— Херня! Спорим ты из тех, кто в тихую даже выхлопную трубу отдрючит. А?!!
— Мон, не как нет, мон!
— Сотри, это поганую ухмылку со своей рожи, гнида.
— Мон, прошу прощения, мон!
— У тебя есть подружка?
— Мон, так точно, мон!
— Ошибаешься! Сейчас она даёт всем, кто предложит хотя бы пачку сигарет. Отжаться тридцать раз! За каждую палку что ей вставят за неделю. Выполнять!
Инструктор Краузан чётко развернулся на месте продолжив идти вдоль нашего строя.
— Как будешь оправдываться?
Еще один новобранец который чем-то не понравился инструктору нашёлся довольно быстро.
— Мон, в чём оправдываться, мон. — Ноздри низкорослого солдата раздулись, а линзы в проволочной оправе запотели.
— Здесь я, задаю вопросы. Понятно?!
— Мон, так точно, мон.
— Ну, спасибо! Разрешите, я здесь покомандую?
— Мон, так точно, мон.
— Боишься? Нервничаешь!
— Мон, так точно, мон.
— Это я тебя напугал?!
Инструктор проорал этот вопрос, больше похожий на угрозу прямо в лицо бойца. Капли его слюны оросили уже побелевшие от испарины линзы.
— Мон?
— Что, мон? Хотел меня нахуй послать, пидорас чесоточный! — Воин не успел ответить. Кулак инструктора ударил его под дых. — Ещё раз такое повторится и место рундука ты будешь использовать собственную задницу!
— Мон, так точно, мон. — Глухо донеслось с пола.
— Встал! Живо! Не дай бог ты испачкаешь собою пол.
Так началось наше, и в частности моё, знакомство с инструктором по боевой-строевой подготовке Эммануэлем-Людвигом Краузанем и армейскими, военными буднями.
Запись 8.
Военная база на юго-западе от города Ауберг. Тут эдакое чистилище. Где есть место и для отбросов всех мастей. И истинным войнам, оком поют песни и пишут в газетах.
Мы пересекаемся дважды в день. Утром, когда нас гонят рубить дрова для бань всей базы и вечером, когда нас всё также гонят к ближайшим болотам для отработки боевых ситуаций. В остальное время кажется, что всё разнообразие препятствий на полигонах и самые различные работы тут предназначены только для нас.
Не знаю почему именно сюда, ведь есть нормальный полигон, но видимо инструктору нравиться видеть, как мы ползаем по шею в грязи.