Идущий впереди Тибальт, на каждый шаг в полной тишине смачно прикладывал шурда о стены, оставляя на них тёмные пятна. Внизу вонь стала почти физически ощутима, на столько оказался тяжёлым воздух.
Подвал с низким потолком, чтобы в нем находиться приходится скрючиваться в вопросительный знак. Вдоль стен стоят деревянные клети, в которых слышно подёргивание цепей, хлюпанье и мычание. Тибальт молча встал у ближайшей ожидая пока я сам подойду.
В абсолютном мраке, ничего не видно. Сняв со стены едко чадящий факел, поднёс его в плотную к решётке.
-Ясно. -Спустя пол минуты выдал.
-Что будем делать? –Холодно, без эмоционально спросил Тибальт.
-Для начала… -Факел в моей рукеуткнулся в лицо шурду, он заверещал от боли и тогда я пихнул задёргавшийся огонь ему в глотку. Погружая нас в полный мрак. –…откроем клетки.
Достав вновь затрепетавший факел из сожжённой башки твари, взмахомдиклоса рассёк прутья. Тибальт отбросил кусок плоти в противоположную сторону подвала. Опустился на колени на чавкающую от испражнений сгнившую солому рядом с дёргающимся существом.
-Спокойно. Спокойно. Посмотри на меня. -Ржавые цепи зазвенели, когда меекханец дотронулся до грязного лба пленницы убирая не многие оставшиеся волосы. -Тише. Всё уже позади. -Эффекта его слова не возымели. -Понимаешь меня?
-Спроси у неё ещё, как день прошёл?
Я отвернулся. Запалив второй факел и согнувшись чтобы не удариться об низкий потолок. Обошёл по кругу вонючий подвал заглядывая в каждую клетку.
Два мерина и четыре инкубатора. Под определение люде «это» уже никак не подходит. Шурды обрубили женщинам ноги и стали использовать для получения сильного потомства, весьма преуспев.
Бывшие мужчины с полным набором конечностей. Судя по всему, их используют как тягловых животных, если судить по стёртой коже на плечах. А животные спокойнее если их кастрировать. Я отвёл взгляд от изуродованного паха лежащего на боку пленника.
Сами они настолько тощие, что рёбра едва не прорываются сквозь кожу покрытую пятнами. Спины и ягодицы, иссечённые сотнями ударов, обратились в изодранные лохмотья, в которых копошатся личинки.
-Идём. Здесь некому помогать. -Уда всё так же сидел на корточках рядом с мычащей пленницей, чьё лицо больше напоминает фиолетовый шар из-за бесчисленных ударов. -В этих телах уже нет разума.
-Тогда остаётся одно. -Меекханец вогнал длинный нож в сердце пленницы.
Молча его поддержав, диклосы сделали несколько синхронных выпадов по запертым в клетках. Моментально наступила тишина.
-Теперь мы так просто не уйдём, сам понимаешь.
Я провёл рукой по лицу.
-Филин.
Повернувшись, встретился с тёмным взглядом меекханца.
-Предлагаешь завалить всё селение. Что ж звучит не плохо, жаль только нам не по силам.
-По силам. -Тибольт достал из подсумка баллон с армейской маркировкой. -У меня полная сумка таких.
-Ну, ты и гнида. О конвенции о нераспространении «химического оружия» не слышал.
-Забыл откуда я. Срать нам на ваши конвенции. Да и вы их особо не соблюдаете.
-Верно. -В голове проплыло воспоминание газовой атаки Руссланда в Гопке. -Не стану спрашивать откуда оно у тебя, зачем ты его притащил в таком количестве и какого чёрта таскаешь, как мешок картошки.
-Просто спрятать было некуда. -Совершенно обыденно ответил меекханец, говоря будто об украденном ковре. -Вот и забрал всё с собой на всякий случай. Хотя думал их применить против кушан.
-Идём. Нам ещё до окончания задания нужно кровавую баню шурдам устроить.
Глава 3
Глава 3
-Эй, парни, ну, что там? –Сразу спросил Пира, едва мы показались на белый свет.
-Уже ничего. Сожги всё там. –Бросил через плечо.
Сзади раздалось недовольное бухтение, а через мгновение мне спину обдал жар.
На ходу подозвал к нам Колючку с Удой.
-Надеюсь готовы устроить резню?
-Да-а. –Едва сдержался довольный Уда, чтоб не вскрикнуть от радости.
-Ну, не знаю. Там же их не меньше сотни. Да, половина — это женщины, а вторая это детёныши и низкоуровневый молодняк. Но нас всего пятеро. Хватит ли нам сил.
-Что, очко жим-жим? Сразу видно, ссыкуха. –Осклабился Уда, раздувая ноздри от нетерпения.
-Завали пасть! Нужно быть осторожнее.
-Значит ты против? –Подвёл я черту. –Трое «за», одна «против». А ты Пира, с нами?