Цитата маршала Ивачок: — «Ближний восток в последние четыре года и так является точкой кипения из-за отсутствия значимых военных побед у каждой из сторон конфликта. Требуется компромисс. Османам, как растущей империи, но неимеющей колоний, нужна земля, а Гетланду, как развитой империи, нужны свободные торговые пути в сердце континента. В этой ситуации решение появляется, само собой. Объединившись и захватив часть территории Русланда вплоть до Волги, Османы получат необходимые им территории, а Гетланд — свободный торговый путь через Дарданеллы».
Министр внешней политики Гетланда вместе с генералом Людендорфом вчера официально огласили список военных частей, которые будут возвращены в ближайшие месяцы. Суммарное число военных, которые вернутся домой, составит порядка ста двадцати тысяч.
Можно ли назвать сегодняшние события началом мирного времени — говорить ещё рано. Безусловно, в мире продолжают тлеть угли войны, а на границе с трижды проклятым Меекханом, гибнут наши братья и сыновья, а второй экспедиционный корпус всё ещё ожесточённо отстаивает права Гетланда на колонии в Бахрейне и Бирме.
Вот чёрт… Война, война закончилась. И они так буднично об этом пишут. Пускай мирный договор и не подписан, но сам факт возвращения такового числа солдат говорит об этом. Да и тихоокеанский флот, который строили больше пятнадцати лет, именно для того чтобы мешать КША свободно плавать к чёрному континенту, отзывают. Странно. Зачем? Радоваться нужно, но… Такое быстрое свёртывание войск и прекращения боевых действий потребует не только куда-то распределить солдат, но и выплачивать гражданам деньги по военным облигациям, в которых сроком оборота названа дата окончания войны. Так как в стране таких людей большинство, потребуются сотни миллионов крон.
После прошлой войны солдат выводили чуть ли не полдесятилетия, а сейчас это собираются сделать за несколько месяцев. Нет, тут что-то не так, и это не банальная ложь, чтобы успокоить народ, уставший от постоянно растущих налогов и невозможности купить даже зубной порошок. Как-то слабо верится во вспыхнувший гуманизм и миролюбие наших господ. Ведь это их кошельки стремительно начнут пустеть. Куда проще забрать требуемое у другого, чем произвести самому.
Без толку думать о том, в чём я мало понимаю. Мне не доступна и сотая часть всей картины. Раз они так поступают, значит, есть смысл. Отложив газету, я принялся за принесённые книги. Они оказались весьма занятными, по крайней мере, интереснее учебников по механике промышленных силовых установок.
— Похвально видеть, что юный ум вечер проводит в компании книг, а не бутылок.
Увлечённый чтением, я не заметил, как к моему столу подошёл высокий человек с прорезающейся сединой в волосах и профессорской мантией. От неожиданности я дёрнулся назад излишне сильно, и стул, по инерции, двинулся со мной. Нахождение рядом с шурдами учит не только осторожности, но и взращивает страх.
— Прошу прощения за то, что напугал вас. — Улыбнулся подошедший.
— Вы меня не напугали. — Ответил я, возвращая стул на место.
— Странно. Тогда почему вы схватились за нож?
— Проявил предосторожность. Ношение холодного оружия не запрещено. — На всякий случай напомнил я.
— Конечно. Личная безопасность превыше всего. Скажите, где вы учитесь? Я раньше вас не видел здесь.
— С какой целью интересуетесь? — Не нравятся мне люди, которые суют нос в чужие дела.
— Простой интерес. Как видите… — Человек в профессорской мантии обвёл пустой зал рукой. — …до экзаменов ещё далеко. К тому же вечер пятницы, а тут сидит молодой человек, изучающий нехудожественную литературу.
— Я не студент. — Внимательно посмотрев на мужчину, всё же ответил я.
— Вот как! Для сотрудника правоохранительных органов вы слишком молоды. Тогда, если не секрет, скажите, с чем связан интерес к подобной литературе? Ибо даже мои студиозы редко их читают.
— Решил расширить кругозор.
— Как необычно!
— Что странного в том, что человек хочет знать больше о мире?
— Ничего, это совершенно нормально. Просто обычно внезапно разбогатевшие люди, в особенности молодые юноши, направляют свои взоры в злачные места.
Я быстрым взглядом ещё раз окинул читальный зал. Никого. Это хорошо. Отвлеку брошенной книгой, колющий в бок и полоснуть по горлу. Не знаю, кто он, но мне очень не нравится, что он обо мне что-то знает. Привстав, я прижал правую руку к телу там, где у меня находится нож, а левую положил на книгу.