Со звуком бьющегося стекла стрела с наконечником в виде шара врезалась в стенку рядом с окном. Полыхнуло. Сквозь огонь я увидел, как он встал, чтобы попытаться уйти. Очередной выпущенный болт воткнулся в землю перед ним, заставляя сесть на место. Сейчас, наверх! Быстрее! Ещё одна стрела влетела, разбрызгивая огонь. Было близко. Так можно и без ног остаться. Крыша второго этажа давно провалилась. Наверху свою ставку устроили несколько кустарников. Из них и пресёк ещё одну попытку шурда выйти из укрытия.
Сверху открылся вид на всю небольшую улицу. Хорошо, что я не решил просто добежать до него. Сомневаюсь, что у такого воина при себе только два оружия. И маловероятно, что он бы позволил мне его просто прирезать. Даже раненый он представляет большую угрозу. К тому же в броне, которую ещё нужно пробить. Обменявшись ещё парой выстрелов, меж нами установилась патовая ситуация. Он за колонной, из укрытия которой не может выйти. К тому же он ранен, предположительно сильно, но не смертельно. Моё положение не намного лучше, а если учесть, что у меня нет боевого опыта, то и хуже. Дом, на котором я нахожусь, стоит отдельно, и его крыша недостаточна велика. Она не позволяет сместиться в сторону, чтобы шурд стал открыт для выстрела. Мне неизвестно, сколько у него осталось зажигательных стрел. Надеюсь, немного или вообще ни одной. Ведь достаточно двух точных выстрелов, чтобы загнать меня на лестницу между этажами. На крышу и один в дом. И всё, пока огонь не потухнет, я никуда не денусь. Да и один такой выстрел может доставить проблему, если окажется достаточно верным. Накроет меня, и я банально сгорю. Вот он тогда повеселится.
Час шёл за часом. Мир постепенно начал наполнятся утренним светом, а двое противников так и не сдвинулись с места. За это время он попытался сделать несколько ложных вылазок, заставляя меня каждый раз тратить боезапас. Сам же не пытался стрелять. Для этого ему бы потребовалось высунуться и, вероятнее всего, на правую сторону, ведь слева у него рана, а при свете это почти верная смерть. Поэтому он так не поступит. Жаль конечно. Меня порядком достало лежание на острых камнях. Да и отсутствие сна ночью сказывается. Каждые пять минут зеваю, при этом рот так открывается, того и гляди муха залетит.
— Целовек! Ты сышыш мене целовек!
Поговорить решил. Ну давай, вот только ты меня так не подловишь. Пальцы крепче ухватили цевьё.
— Я саю шо сышать мене. Ты метвец но есле отпусиш метя то сможешь ути.
Он сейчас серьёзно? В одном предложении и угроза, и милость.
— Целовек ты понимать меня!?
Ага, через раз.
— Падаль юдишкина!!! Ты снаеш шо с тобой будет, когда мои воин уснають.
Продолжай вопить, уродец. Напрягаться, тратить силы и ёрзать, тревожа рану, продолжай.
Долгая тишина
— Снаеш, куда мы ехали, когда заметили тебя. В лагерь. Там мнооого прленых юдишек. Самые сенные из них это…юдишкины самки. Они так вижат когхда с ними весилишся. А ваши самцы слабы и…и…хи-иихи-хи они перестают быть самцами…когда мы их цик и усё. Они даже такими сгодятся, а нам веселье. Ты сышыш целовек!? Ето ждёт и тебя.
— Прости, нечего не могу понять. У тебя целый рот хуёв напихан. Выплюни пожалуйста. Тогда и поговорим.
Щелчок, и болт лишь на сантиметр не достал до ноги говорливого шурда. В ответ до меня донёсся поток неизвестных мне бранных слов. Попытка вывести меня из себя, чтобы я совершил глупость, весьма неплоха, а учитывая, как люди относятся к чести рода, отечества, расы, то и вполне бы могла быть успешной, только не со мной. Откровенно говоря, я вполуха слушал, что он там кричал. Моё внимание сосредоточено на его тени. Похоже, что рана начала его сильно беспокоить. Ему бы сейчас прилечь, а не сидеть, уперевшись в камень на холодной земле под палящим солнцем.
Вызвав сокет, просмотрел сколько осталось времени. Чуть больше десяти часов. Можно просто подождать. За это время шурд вполне может сам умереть или достаточно ослабеть, чтобы я его добил. Вот только если у него при себе есть наин или что-нибудь подобное, этот вариант не сработает.
Огненный шар в небе постепенно продолжает подниматься всё выше. Дневной зной начинает выматывать, несмотря на наличие воды. Улица принимается плыть. Вот чёрт, так и до солнечного удара недалеко. Накрыл голову одним из пустых бурдюков. Чириканье местных птиц напоминает скрежет мела по доске. Как-то внимания на это не обращал. Вот что значит не двигаться часами. Невольно начинаешь обращать внимание на всё подряд.