Так, что мне прислали. Одно из канцелярии, от Камстока, видимо, документы о переводе. Второе из академии, скорее всего насчёт экзамена. А вот третье меня удивило. Отправитель: центр генетической чистоты Гетлонда. Обычно они просто телеграфируют одно слово на моё имя «рассматривается». А тут целое заказное письмо. Прочту их позже. Засунув письма под куртку, вышел на улицу, направляясь во двор.
В нос ударил запах мазута и разлагающихся отходов. Сегодня на удивление жаркий день для осени, из-за чего уличный смрад особенно крепок. Шлёпая по чёрной жиже и различному мусору, зашёл на задний двор. Там прямо около помывочного бака вповалку, обнявшись, лежала пара выпивох в отключке. Закатав рукава, оттянул их ближе к дому.
Не увидев ковша, пошёл за ним в придомовую кладовку. Там под небольшой осыпающейся кирпичной аркой сидел Ханос, вырезая что-то из дерева. Он местный, не очень далёкий парень, шатающийся целыми днями по району без дела, изредка перебивающийся случайным честным или не совсем заработком.
— Оп туц перевер-туц, опа чек. Какие люди вн-ноу.
— Ханос, ну не пьянеют люди от разбавленного сидра. — Сказал я, отпирая дверь кладовки.
— Ну, бля, как говорится: «наукой не доказано эммм-э твои уши привязаны, вот». Понятно, молодёжь!
— Ханас, какая молодёжь?! Тебе семнадцать, ты просто усы не сбриваешь.
— А не, не, не ща всё чётко я ж сейчас не только усы не брею. Ха, ну ты понимаешь.
— Слава богу, а то отсутствие бровей смотрится странно.
— А? Чего? Я вообще-то про спину.
— С тобой всё ясно. Пожалуй, я заберу ковш и оставлю тебя.
— Эй, Марк, я это.
— Ну, чего ещё? — Кинул я через плечо.
— Тебя Куц искал. Ну, тот, что под Ковочаром ходит, даже денег предлагал.
— А ты что?
— А что я! Мне-то почём знать, где ты. Так им и ответил.
— Спасибо, что предупредил. Держи, угостись за мой счёт.
— Ооо, вот это по-пацански. Бывай, Марк.
Стоило намылить голову и начать смывать, как с меня хлынул чёрный поток. Да уж, тут опрокинутым ковшом воды не обойтись. Повторно намыливая голову, по наитию повернулся к входу во двор. Там за щербатым забором, от которого осталось только название, стоял Гнилой-Ларс. Ларс — это местный разносчик угля для печей. Вечно чёрный от гари и с неизменными вёдрами в руках. Его прозвали гнилым из-за незаживающих, постоянно воспалённых язв на лице. Когда он заразился оспой в пятнадцать лет, ему кто-то сказал, что оспины нужно выдавливать. Ну, этот дурак и послушался. Сначала ковырял грязными руками, а затем шёл разносить уголь. По нашим чистейшим улицам.
Бросив вёдра, он побежал. Рванув за ним, выбежал на дорогу, но она была уже пуста. Гадство! Со злости я пнул одно из лежащих вёдер. Не трудно догадаться, куда и зачем он побежал. Нужно срочно уходить.
Забежав в комнату, вскрыл тайник, забирая саквояж и вскинув вещмешок на спину, практически слетел по лестнице. Успел я дойти только до конца квартала.
— Опа! Какая встреча, а мы как раз к тебе.
Куц и трое мордоворотов обступили меня.
— Никак в поездку собрался. И даже не попрощаешься с друзьями?
— Я ещё в прошлый раз дал понять, что меня не интересует твоё предложение.
— Не моё, а Ковочара. Есть разница, и для тебя это не очень хорошо. Давайте, ребята, помогите моему другу сумки донести. И пойдём, поговорим немного. Перед твоим отъездом…
Меня быстро освободили от ноши, а также от содержимого карманов и того, что находилась на ремне.
— Ого! Неплохая игрушка! — Куц вынул из ножен аусгабе. — Где взял?
— Не твоё дело.
— Хмм. Ладно, теперь моим будет. — Ножны он повесил за спину, а клинок воткнул за пояс спереди.
Толчками в спину меня направили к винокурне — небольшому подпольному производству крепкой сивухи, по совместительству — логову банды Ковочара. Сам главарь в таких местах появляется редко. Не по статусу ему это. Так что местные работнички всегда навеселе.
— Стоять. Куц, чё это такое? — Громила ткнул в меня грязным пальцем.
— Это Марк, я тебе про него говорил.
— На хрен ты его сюда притащил? Тут сейчас серьёзные люди.
— И куда ты прикажешь его деть? Напомню. Меня за ним лично Ковочар послал.
— Отведи за второй склад. Вещи его туда же. Я с ними сам разберусь. А ты вали к Мелкому, у вас ещё дело незаконченное есть.
— Как скажешь. — Куц уже уходил, как здоровяк со сломанными ушами его окликнул.