- Ладно, - пообещал он озорнику, - вечером научу тебя играть в дурачка. А пока помолчи, ради Бога, дай поспать..."
В назначенный срок насильно усадил за стол Зинаиду Ивановну и подробнейшим образом стал излагать правила.
- Да я умею, - отнекивалась жена.
- Умеешь, не умеешь, не мешай объяснять, - цыкнул муж. - Не тебе толкую, но для твоего же блага. Вот эта карта называется шестерка, шесть бубен. Всего же в колоде четыре масти...
Карту за картой Антонов поднимал и демонстрировал во все углы: неизвестно, откуда именно наблюдает домовой. Показ занял много времени, но того стоил. Потом началась сама игра. Каждый ход Семен громко и обстоятельно комментировал. Сыграли супруги три партии. В двух муж остался в дурачках.
- Это потому, что отвлекался на объяснения, - огорчился он. - Игра была учебной.
Услышал свои оправдания и еще сильней обиделся. "Ничего, небось и тебя объегорят," - подумал злорадно, укладывая колоду на полку в подвале. С кем станет резаться домовой, Антонов не знал, но полагал, что с такими же полудурками-полторгеями.
С тех пор Семен вроде бы слышал во сне шлепанье карт.
Месяца полтора супруги спали спокойно, ничто не отвлекало от хозяйственных нужд. Они даже пошли на убыль. Цвела окученная картошка, поспевали малина и смородина, в парнике появились огурчики, в теплице раздували бока помидоры. По двору разгуливали оперившиеся голенастые цыплята.
Семен Кузьмич узнал из теленовостей об образовании казачьего круга. Выбрал время и сходил на сход. Записался.
- Подари мне пику, подари мне саблю, - посмеялась Зина.
Антонов хотел обидеться, но жена успокоила.
- Терпи казак, - сказала, - атаманом будешь. Кстати, там твой полторгей опять по кухне карты разбросал. Прими меры.
Антонов догадывался, что игра домовым когда-нибудь наскучит. Необходим интерес, стимул. Может, показать как играют на деньги? Но откуда у них деньги? Разве что из кармана хозяина выкрадут. Такой перспективы Семен побаивался и придумал бесплатный стимул. Устроил с Зиной турнир с дешевой, но чувствительной расплатой. Проигравшему били по носу столько раз, сколько карт оставалось на руках дурачка.
Полторгей и этот урок усвоил. Теперь по ночам раздавались не только шлепки, но и хлюпанье. Кузьмич злорадствовал, представляя как подпольщики-домовые разбивают друг другу носы.
Ему хотелось увидеть расплату собственными глазами, но сколько ни пытался застать нежить врасплох, как бесшумно ни подкрадывался - все без толку. Прятались конспираторы. А еще хозяин дома опасался, что карты долго не выдержат. На всякий пожарный случай закупил еще пару колод, хотя цены стали и вовсе астрономическими.
Однажды Кузьмич обнаружил разбросанные по комнатам липкие лохмотья. Видно, полторгеи пытались карты склеивать, да руки у них не оттуда растут. Семен посмеялся и заменил колоду.
А дело шло к осени. Антонов завез на зиму грузовик дров и самосвал угля. Уголь перетаскал в сарай, а сосновые чурбаки по утрам колол во дворе. Вместо зарядки.
- Сема, послушай, что невестка пишет, - окликнула его как-то Зинаида. Всегда знала, что вы, Антоновы, большие бабники.
Невестка отписала из Заполярья, что Антонов-младший завел себе падшую женщину, и неизвестная незнакомка разбивает дружную семью.
- Невестка попалась бесхарактерная, - решила Зина.-- Но ничего, я ее научу.
И улетела на Север крепить брачные узы.
Одинокий Семен хватил ковшик браги и подался на огород. За забором разгуливала растелешенная Клава. Слово за слово, Кузьмич зазвал ее в гости. Разведенка на беду оказалась большой крикуньей. Антонов даже забеспокоился: как бы на улице не услышали. Но опасность поджидала с другого боку. Любопытный полторгей подглядел, чем занимался хозяин под покровом темноты, заманил в гости домовушку и научил всему, что сумел расслышать и запомнить. Всю-то ноченьку полторгейша визжала и выкрикивала слова любви, бессмысленные в устах нежити, но ярко изобличающие хозяина дома. Вот тогда Семен испугался по-настоящему.
Если до возвращения Зинаиды Ивановны новая игра не наскучит домовому, то всему конец. Ему ли не знать характер супруги? Но как отвлечь полторгея? Чем заинтересовать?
Из своего личного опыта и рассказов знакомых Кузьмич знал: от блуда может отвлечь лишь одно средство - пьянка. И не просто пьянка, а запой. Но пьют ли домовые, понимают ли толк в хмельном зелье? Сумеют ли отличить запой от обычного ужина? Пьянка должна быть образцово-показательной, доступной по форме и занимательной по содержанию, чтобы и домовым захотелось повеселиться.
Семен рассудил, что для образца подойдет бражка, для показательности требуется собутыльник, для доступности нужно подбросить банку бражки в подвал, а для занимательности спеть популярные песни. Вот только с напарником проблема. Мужиков-то знакомых в Нахаловке у него раз, два и обчелся. Не успел еще дружками обзавестись. Кузьмич пораскинул мозгами и понял, что кроме Петра Изместнева и пригласить некого...