— Саша, что у вас?
— Справляемся, командир.
— Банька ребятам уже не нужна, — не отрывая взгляд от экранов, прокомментировал Гришка. — попарились от души. Только бы хватило блоков на замену.
Вся тяжесть космической схватки свалилась в машинное отделение. На всем протяжении боя механики меняли и вновь активировали отработавшие блоки, сгоревшие предохранители, пробитые защитные экраны. Вентиляция традиционно не справлялась, и черный дым, застилая отсек, заставлял работать едва не на ощупь. Библейский ад с горящей серой и кипящей смолой «отдыхает» рядом с машинным отсеком космического корабля в бою.
— Вижу стажера и америкосов, — подал голос штурман. Луч эхолота наконец-то пробился через помехи от взрывов и поймал сигналы американской обманки-«чучелки», на которую мы едва не «купились». — Космошлюпка. Быстро учатся ребята на чужом опыте. — Гришка заметно повеселел, увидев противника. — Похоже, стажер пытается их в плен забрать. Чем кормить такую ораву? Нам и один зулус разорителен.
— Пока только на чашку кофе «разорил», а пользу уже принес. Легок на помине.
Сашка и Джумбо, в закопченных изодранных осколками скафандрах, ввалились в центральный пост и разом заполнили громадными фигурами немаленькое помещение.
— Командир, отработали штатно, — Сашка Буратино швырнул шлем в дезактиватор, машину для очистки и починки спецодежды, стянул и бросил следом скафандр. — Раздевайся, Ваня, обед заработали.
— Накормим. Гриша, попробуй связаться с америкосами. Маловероятно, но вдруг окажутся адекватами и сдадутся без истерик.
— Уже, — Гришка «перещелкнул» изображение, и большой экран отразил более спортивно-волевые, чем миловидные, лица двух астронавток.
— Ха, девки, — удивился Сашка Буратино. — Мужиков для космоса не хватает?
— У них к этому давно идет, — пояснил Отрепьев. — Эмансипацию не остановить, а мужики стремительно голубеют. Скоро экипажи будут сугубо женскими.
Одна из девушек показалась мне знакомой: распахнутые почти до круглости глаза встречаются не часто, и сейчас они ласково смотрели на меня. Тем временем, и зулусский царь Джумбо изумился встрече со старой знакомой.
— Блад… — начал по-русски, но сразу переключился на родной Ваня, не отрывая взгляда от второй девушки, и горячо произнес длинное закрученное, очевидно, ругательство.
Девица в ответ кровожадно оскалилась, ощутимо подалась вперед, будто собираясь схватить за горло нашего зулуса, и выговорила длинную английскую фразу, в которой я разобрал несколько раз повторенное слово «фак ю».
— Американцы жуткие сквернословы, — отметил полиглот Отрепьев и продолжил, добавив в голос большую ложку ехидства. — Тесен мир, постоянно дарит нежданные, но приятные встречи. Девчата, мой командир приглашает продолжить путешествие на нашем корабле, поскольку до ближайшего оазиса вам не хватит горючего, а мы гарантируем кофе и вечер в теплых объятиях старых друзей.
Джумбо злобно зарычал, а девушка испустила вопль, напоминающий боевой клич Ирокеза, блукающего в поисках добычи между пяти Великих озер… Экран разделила серебристая полоска, и Колька-стажер открыл рот в намерении высказать недовольство отлучением его от схватки.
— Коля, — перебил я благородный порыв, — повиси на расстоянии, пока примем девушек в шлюз. Задание понятно.
— Понял, командир, — Колька посветлел лицом, а правая рука воинственно прилегла на кнопку боевого джойстика.
— Саша, прими пополнение. Джумбо, — зулусский царь, еще не снявший «зверскую» маску, нетерпеливо оглянулся. — Джумбо, ожидаю корректного отношения к военнопленным и джентльменского с дамами. Йес?
— Ест, командир, — недовольно козырнул Джумбо и отправился за Сашкой к шлюзу.
— Интересно узнать истоки вражды представителей двух небратских народов, — предвкушая забаву, Гришка потянулся в кресле. — Судя по накалу страстей, дело выходит за пределы личных отношений.
— Поживем — увидим, а пока просвети обстановку в гонке.
Гришка пошевелил пальцами над голограммой «клавы», пробираясь по хитросплетениям дальней сенсосвязи, и скоро высветил трассу и три транспорта соперников.
— Впереди «Бера Бир»; «Попрыгун» догоняет, но китайцы на «Панде» не отстают. Мы одинаково думаем?
— Прав. «Панда» и «Попрыгун» вместе завалят «Бера Бира», а «Панда» в одиночку — не остывшего после боя «Попрыгуна». Сыновья поднебесной раздухарились.
— Поскольку уверены, что «Эльдорадо» справился с задачей и отправил нас встречаться с Богом, — договорил Гришка. — Практичные европейцы не постеснялись бы воспользоваться ситуацией, чтобы избавиться от соперников, похрустывая попкорном в зрительских креслах. Упускаем шанс.
— Упускать шансы и транжирить время — бесполезное, но приятное занятие; а практичность нам не свойственна. Русские в области морали, совершенные зулусы: любят сердцем, работают на душевном порыве, дерутся — за справедливость. Загребать жар чужими руками — не наш метод. Будем спасать европейцев. Свяжись с китайскими «товалисями».
— Ивана из сказки, который всех спасал, направо и налево разя мечом, прозвали дураком, — припомнил Гришка. — Пока не просят, не спасай.
— Мы тому Ивану прямые потомки. Не стоит менять традиции и неуместно умнеть.
Экран сенсосвязи засветился, а глаза «тайконавтов» заметно закосили от удивления.
— Ходя-друг, драстуй, да?
— Привет, — небрежно ответил Гришка. — Как дела? Как здоровье? Настроение на уровне? Что из дома пишут? Ничего не беспокоит?
— Нет-нет, ходя. Здоровье хорош, да, — лица соперников льстиво улыбались, но скулы наливались и перекатывались желваками.
— Рад за вас, — отрывался в кураже Гришка, — желаю мирного полета и удачной посадки. Надеемся встретить на Меларусе всех участников состязания. Конец связи.
Экран эхолота отразил Гришкин привет отставанием «Панды» и «Попрыгуна» на безопасную дистанцию.
— Как говорят наши раскосые братья: «Лучшая победа — это предотвращенный бой».
— Но войну китайцы не прекращают никогда, — устало возразил Гришка. — Они всегда в наступлении; как муравьи; когда первые застревают и гибнут в смоле, задние, как по мосту, проходят по их телам вперед; отдают жизни за благо муравейника, довольствуясь самосовершенствованием и созерцанием.
— Занесло тебя, Гриша, не идеализируй: западный человечек, наверное, не понял бы, как можно быть счастливым, не получив от жизни всего и для себя; но и современные Дети Поднебесной стремятся, скорее, к обладанию, чем к созерцанию; хотя и ты прав, их не остановить: у китайцев запредельно длинная скамейка запасных.
На плечи прилегли теплые ладошки и к правому уху прислонилась копна пышных волос.
— Гриша, помоги Сашке организовать ужин, а у меня встреча с юностью. Здравствуй, Галчонок.
— С юностью встречаться лучше мысленно, — мгновенно отозвался «поперечный» штурман. — Память хранит ее молодой и красивой, а глаза — рубят правду-матку без снисхождения.
— А теперь оглянись и убедись в своей неправоте.
— Елы-палы, — Гришка озадаченно потер пальцем макушку. — Здравствуйте, девушка, я Гриша.
Девушка, совершенная Барби-спортсменка, с распахнутыми до круглости темно-серыми глазами, присела ко мне в кресло, прижалась плотно и, как раньше, уютно задышала в ухо.
ГЛАВА 10 МЕСТЬ И СТРАСТЬ
Мысленная беседа с другом, и надежда на встречу,
сокращают дорогу и раскрашивают впечатления; увы,
чаще приходится довольствоваться беседой с самим собой.
Галя-Галчонок — младшая сестра Штольца. Школьницей укатила в Америку по обмену, да так и прижилась, изредка связываясь с родителями по скайпу.
В старших классах у нас сложилась компания мальчиков и девочек по интересам: музыка, игры по сети, но чаще разговоры и споры, в которых мне отводилась роль мебели. Сидел и слушал, иногда засыпая, на потеху присутствующим.
К моей неактивности привыкли и спокойно воспринимали как часть обстановки. К концу четверти учителя спохватывались, не видя оценок против фамилии. Тревожно оглядывали класс, облегченно вздыхали, заметив объект за последней партой и несмело спрашивали что-нибудь простенькое. Удивившись правильному ответу, задавали вопрос посложнее, потом еще сложнее, потом терялись и ставили «хорошо», не в силах преодолеть неверия невесть откуда взявшимся способностям и знаниям.