Ванечка взглядывает на фотографии и молча наклоняет голо-ву.
x x x
Царапов снова на посту. Сегодня с ним чемоданчик -- он намерен "поработать".
"Волга" Пузановского пока у подъезда, хозяин не заставляет себя ждать -- вываливается из дверей, втискивается за руль и укатывает.
Вор засекает время -- без четверти двенадцать. С легким сердцем он докуривает, поднимает чемоданчик и... видит тормо-зящую Раису. Проклятье! Опять ее принесло! Будет торчать, высматривать, примечать... Брошенная жена? Авантюристка?.. Нет, прямо-таки глупо лезть в квартиру, за которой кто-то наблю-дает!
Он снова смотрит на часы. Выходит на улицу и приближается к машине, придумывая, как бы ему спровадить непрошенную сви-детельницу.
Раиса сняла темные очки, и Царапов обнаруживает, что они уже встречались -- тогда, в метро! Не успевает она опомниться, как вор открывает дверцу и усаживается рядом с ней.
-- Здравствуйте, прекрасная незнакомка! А я-то ищу вас пов-сюду! Вы так гордо ушли -- я был просто безутешен! Что с глазом?
-- Что-то попало. Выходите из машины!.. -- Раиса тоже узнала вора, и это несколько смягчает ее отпор.
-- Неблагодарная! Без меня вас тогда смяли бы в лепешку!
-- Вы мне мешаете.
-- Да впустую простоите: ваш предмет укатил семь минут назад. Сердечные дела? Или оскорбляю? Оскорбляю, -- догадывается он. -- Очень рад!
Только зеркальце и носовой платок, который Раиса приклады-вает к уголку глаза, помогают ей замаскировать растерянность.
-- И что еще вы о нем знаете? -- спрашивает она.
-- Иван Данилович Пузановский -- мелкий деятель по спор-тивной части. Обжора. И очень богатый человек. Сейчас тут дежурить бесполезно, он поехал обедать, оттуда на работу.
-- Вы друг-приятель?
Тон Раисы подсказывает Царапову правильный ответ:
-- Сугубо наоборот! -- Он сдвигает рукав пиджака: истекают последние благоприятные для кражи минуты. -- Возвращайтесь к вечеру, -- настоятельно советует вор, собираясь покинуть маши-ну. Хоть бы отчалила и развязала ему руки!
-- Погодите, -- останавливает Раиса. -- А что вы здесь, собст-венно, делаете?
Неприятно, что возник такой вопрос. Это Царапову совсем не нужно, чтобы кто-то задавался подобной мыслью.
-- Почему я должна верить, что вы не из той же компании? -- продолжает Раиса.
Да, на сегодня сорвалось. Вор опускается на сиденье.
-- По-моему, достаточно хорошенько на меня посмотреть, -- говорит он и глядит на Раису с открытой улыбкой -- обаятельный и почти светский молодой человек.
Она тоже смотрит на него. И гляделки затягиваются.
x x x
Татьяна притулилась полулежа в кресле, горло замотано шар-фом. Раиса хлопочет вокруг нее и попутно рассказывает новости.
-- Боюсь, зря ты откровенничала, Райка. Незнакомый человек.
-- Да он же первый открылся, Танюша, а я ему тоже незнакома.
-- Ну! Тебя-то за версту видно! -- сипит Татьяна.
-- И его видно. -- Раиса усмехается, вспоминая: достаточно хорошенько посмотреть... -- Короче, мы заключили пакт о взаи-мопомощи. -- Она тянется за градусником, который подруга держит под мышкой, смотрит температуру и качает головой.
-- Все-таки мне странно... -- гнет свое Татьяна.
-- Сама караулила подлеца автомеханика -- не было странно. Ангину из-за меня схватила -- тоже не странно. А если кто-то еще ради своего друга -сразу странно? -- урезонивает Раиса.
Татьяна пожимает плечами и вздыхает.
-- Друга обманули, обобрали. Сам он человек мягкотелый, а Глеб не может этого так оставить. Вот и все! -- втолковывает Раиса.
-- Что же вы уговорились делать?
-- Сначала собрать компру. С Глебом мне, пожалуй, удастся. Он в порядке исключения -- решительный мужчина.
x x x
По дороге от Управления к воротам, что против "Эрмитажа", разодетый Томин встретил Кибрит:
-- Зинуля, приветствую и отбываю.
-- Ай-ай-ай! Кто это у нас такой красивый?
-- Вообще-то я "без определенки", но собираюсь приобретать краденые автомобили. Такой, как они говорят, "шашлык" с день-гами.
-- Ты бы хоть показал свои липовые документы. Там ведь на этом собаку съели, еще раскусят тебя!
-- Да при мне никаких... -- начинает Томин и спохватывается. -- Хорошо, что напомнила. Я же взял удостоверение, чтобы предъявить на выходе! Пожалуйста, проводи и забери. Ну как полезут по карманам...
-- Шурик, ты уж там, пожалуйста... -- тревожно начинает Кибрит, не договаривая "поосторожнее".
-- Эх, золотко, кабы знать, где соломку подстелить!
Кибрит доводит его до постового, Томин предъявляет удосто-верение, отдает ей и выходит с территории Петровки. И несколь-ко секунд Кибрит провожает глазами его фигуру, мелькающую за переплетами высокой ограды.
x x x
Рейд по винным отделам дал результаты. У Мани в подсобке обнаружили часть краденых вещей. Теперь они лежат на прилав-ке: дюжина чайных ложек и шесть чеканных чарочек, сияющих золоченым нутром.
-- Подпишите, пожалуйста, акт изъятия вещей, -- говорит Знаменский двум понятым, один из которых -- директор магази-на, другой -- парень-дружинник. Знаменский протягивает авторучку продавщице: -- Вы тоже.
-- Ничего я не подпишу! -- скандально заявляет Маня.
-- Как ты, Маня, не подпишешь, когда факт, что нашли, -- вразумляет ее директор.
-- Не подпишу -- и все! -- кричит Маня.
-- Ваших подписей достаточно, -- говорит директору Знаменс-кий. -Продавца я забираю для официального допроса. Вы сво-бодны, спасибо, -отпускает Знаменский дружинника.
Под дверью толкутся Манины завсегдатаи, заглядывают сквозь витрину, стучат в дверь. Она выскакивает к ним, разъяренная.
-- Давай расходись! Читать не умеете? Учет! -- Возвратясь, Маня на том же запале приступает к Знаменскому: -- Я не понимаю, чего такое? Кому дело, что ложки да рюмки? Грязные они, что ли? Заразные?
-- Прекрасно вы понимаете, что санитарный осмотр закончил-ся. Я не врач, а следователь.
-- И что? Ложек не видели? Ну, смотрите, смотрите! -- Маня грохает на прилавок электрический чайник, выставляет банку растворимого кофе, сахарницу. -- Казните меня теперь! Все пос-торонние для торговли предметы!
Она ждет, что скажет следователь, но тот молчит, и Маня снова заводит:
-- Кому они мешают, ложки эти? Алкаши носят, канючат! дай выпить, дай выпить. Сунула да забыла. Чего особенного?
Знаменский опять не отвечает, даже не смотрит на нее, меряет шагами помещение.
-- Сколько работаю, никогда такого не было! -- Маня берет тоном ниже. -- Какое мое преступление? "Левак" я схватила? Или в розлив торгую?
Очередная пауза.
-- Это что же, -- вы и разговаривать со мной не хотите? -- спрашивает она уже в некоторой растерянности.
-- Крика не люблю, -- отзывается Знаменский.
-- Ну извините... работа у меня грубоватая, все с мужичьем... А теперь вот из-за них неприятности. Вот хоть эти вещи, -- начина-ет она новый, более хитрый заход, -- приносит один, рыжий такой, с золотым зубом. Купи. Я говорю, мне незачем. Тогда говорит, так возьми, дай бутылку-другую, потом разочтемся. Я их, говорит, спьяну потеряю, у тебя целей будут. Ну и лежали они недели две.
Знаменский останавливается.
-- Вещи краденые. Взяты у вдовы одного академика. И не две недели, а пять дней назад.
-- Это еще доказать надо!
-- Хозяйка опознает, свидетели тоже. Сделаем обыск у вас на дому, наверно найдем и остальное.
Теперь молчит Маня. Угроза обыска заставила ее дрогнуть.
-- Вранья я не переношу, Мария... как вас по отчеству?
-- Не старуха, чтоб по отчеству. Маня.
-- Я бы мог тоже соврать, Маня. Что вора, дескать, взяли и он указал на вас. Врать не стану -- пока не взяли. Но возьмем, потому что мы точно знаем, кто он таков. -- Пал Палыч вынимает фотографию вора и прислоняет к чайнику перед Маней.
Та уже при словах "не взяли" как-то встрепенулась. Теперь же и вовсе не в силах совладать со своим лицом: улыбается ей с фотографии обаятельный вор, и Маня, слабея, всхлипывает.
-- Вот видите, и вам личность знакома.