Я невольно усмехнулся:
— Будь это приводом новой модификации, ССО проводила бы испытания в режиме строжайшей секретности и не в зонах перехода системы, которую могут захватить в любой момент.
— Об этом я, честно говоря, не подумал… — признался он и склонил голову в знак уважения: — Ваши навыки исключительны. Даже для пилота диверсионно-разведывательного корабля. Мое почтение.
Я поблагодарил его за столь высокую оценку моих навыков, отключился от системы оповещения, сообщил Павлу Анатольевичу, что собираюсь порубиться с «Рукопашниками», на пару с ним вышел из рубки, вломился в лифт и спустил нас в трюм. А после того, как вышел из кабинки, отправил Юрченко на первую палубу, заблокировал доступ в этот отсек, снял скафандр, хорошенечко размялся и повернулся к дроидам.
Потренировался, как обычно, на износ, потом заблокировал двери кают, поднялся на первую палубу и завалился в медкапсулу. Благодаря чему поднялся в рубку полностью восстановившимся, рухнул в кресло, наговорил и отправил Переверзеву сообщение, в котором уведомил о скором сходе со струны в Твери и спросил, не в курсе ли он, что творится в этой системе, потом связался с Багром, пригласил разделить со мной трапезу и влез в терминал ВСД. Изучать «меню».
Не успел определиться с блюдами, которые захотелось умять, как приехал лифт и выпустил наружу майора Юрченко. А еще минут через десять Феникс переслал мне в ТК послание куратора, и я, включив воспроизведение, прикипел взглядом к хмурому лицу Владимира Михайловича:
— Тор Ульфович, в Твери все плохо: командование ВКС заблаговременно передислоцировало туда два Ударных флота, но разведка Объединенной Европы не лаптем щи хлебает, поэтому соединение ОЕ, заявившееся в систему чуть более четырех с половиной часов тому назад, оказалось значительно сильнее. Да, наши корабли и единственная орбитальная крепость все еще сражаются, но защищают только столицу. А евры демонстративно наносят мощнейшие орбитальные удары по другим крупным городам и промышленным предприятиям, последовательно уничтожая все, что мы строили больше двух веков!
Помощь уже отправлена — два Пограничных флота завершили разгон и вышли на струны — но сойдут с них через шесть часов пятьдесят восемь минут и могут опоздать. В общем, ситуация аховая. Поэтому я связался с местным отделением нашего ведомства и приказал создать вам режим наибольшего благоприятствования. Говоря иными словами, вы вправе делать все, что сочтете нужным. А майор Юрченко вас поддержит…
Глава 34
28 августа 2469 по ЕГК.
…Защитники Твери стояли насмерть. Что самое печальное — в буквальном смысле этого выражения: весь космос вокруг истерзанной орбитальной крепости и защитного ордера остатков флота был «усыпан» обломками кораблей, ракет и мин, а отдельные куски, в момент взрыва получившие импульс, направленный под острым углом к атмосфере, изредка вспыхивали в плотных слоях.
Да, досталось и еврам. В смысле, обломков хватало и в «окрестностях» их атакующего ордера. Но, по моим ощущениям, потери сражавшихся сторон были несопоставимы. Впрочем, больше всего напрягло другое: наши каким-то образом умудрились потерять почти все средние и легкие корабли. Из-за чего четыре сражающихся линкора и восемнадцать крейсеров «поддерживали» один корабль-матка, два постановщика помех и всего пять звеньев истребителей. А «Мороков» и «Химер», судя по наглости противника, не осталось вообще: тяжелые корабли ВКС ОЕ пополняли боекомплект, оттягиваясь от линии боевого соприкосновения от силы километров на семьдесят-восемьдесят!
К сожалению, наказать их за это хамство было проблематично: и атакующий ордер, и область, используемая для перегрузки боеприпасов с транспортников, и место дрейфа кораблей сопровождения, и коридор, соединявший две последние зоны, были надежно прикрыты все теми же масс-детекторами.
В общем, оглядев поле боя, я и расстроился, и загрузился. Впрочем, только самым краешком сознания. Ибо основная часть ресурсов мозга была занята — я вел МДРК по весьма замороченной траектории, вдумывался в доклады Феникса и, в то же самое время, наводил мосты с оперативным дежурным орбитальной крепости, служил передаточным звеном между ним и адмиралом Талызиным, изредка прислушивался к своевременным советам майора Юрченко и, конечно же, искал возможности «укусить» ублюдочных евров. В общем, последний час «доставки» выкладывался до предела. Благодаря чему добрался до створа летной палубы страшно истерзанного «Сварога» незамеченным, влетел внутрь, оглядел отсек, в котором не было даже «Крабов», усилием воли задвинул куда подальше резко усилившуюся ярость, завис возле ближайшего шлюза, «притянулся» к полу и… поймал за хвост чертовски перспективную мысль. Поэтому еще раз оглядел картинку со сканеров, пришел к выводу, что моя идея реализуема, подключился к системе оповещения и послал флотских лесом. В смысле, сообщил, что вот-вот открою аппарель и выпущу их на оперативный простор, а потом отправил в ТК нового командующего обороной Твери файл с предельно понятным описанием своих потребностей.