Я пожал плечами, неспешно извлек тычковый нож, зажал между пальцами левой руки и пошел навстречу.
Тут «боец» ощутимо напрягся. Так как внезапно сообразил, что раз дрался я в левосторонней стойке, то, по логике, должен был взять нож в правую руку.
«Угу, я — амбидекстр…» — мысленно хохотнул я, притерся к вертикальному удару левой дубинкой, на удивление легко забрал ее у хозяина, подставив под опускающуюся руку ладонь, почувствовал, что могу изменить рисунок боя, и изменил. В смысле, одновременно со смещением вправо принял атаку второй дубинкой на свою, прикрывшую предплечье, всадил тычковый нож в запястье вооруженной руки противника, провернул лезвие в ране и, сместившись в том же направлении еще раз, чиркнул все тем же ножом по коже шеи.
«Боец» насмерть перепугался, забыл о дубинке и потянулся к «новой ране» обеими руками. Ну, а я подсек ближнюю ногу, помог закручивающемуся телу оказаться ко мне спиной и насадил левой почкой на колено.
Последнюю точку в этой схватке — рубящий удар в затылок — поставил после смещения в другую сторону, забыл об оседающем теле, оглядел остальные тушки и счел, что добивать их не обязательно. Поэтому наклонился над «своим», вытер нож о штанину и убрал в ножны. Потом подобрал вторую дубинку, сложил оба трофея, спрятал под рубашку и продолжил движение по прежнему маршруту.
Следующие два «поста» меня не остановили. То ли оценив непоколебимую уверенность, с которой я ломился по чужому району, то ли засомневавшись в своих силах. Четвертый состоял из одного задохлика и возбухать не рискнул. Пятому и шестому было не до меня — парни пили не первый час, соответственно, видели только жестяные банки с какой-то дешевой отравой и слышали только себя. А седьмой готовился к набегу на соседний район, вот и счел возможным размяться.
Тут никаких вопросов не задавали — двое подростков-шустрил, пытавшихся заслужить место в основном составе группировки, сходу кинулись мне наперерез со стальными прутами наперевес и поломались. Ну, а я сорвался на бег, секунд за двенадцать добежал до ближайшего угла, свернул, немного подождал и вырубил самого шустрого из преследователей. Встречным ударом в горло. Потом снова ускорился, за время пробежки до следующего угла оторвался от толпы метров на двадцать, благо, в отличие от абсолютного большинства «аборигенов», не пил, не курил и не ширялся, снова свернул за угол и добросовестно поломал еще двоих «призовых рысаков». Потом разогнался по длинной прямой, вовремя заметил «подарок судьбы», догонявший меня на гравике, вовремя ушел в кувырок, чтобы увернуться от горизонтального удара арматурой по спине, выкатился из переката в стойку, сдернул мальчишку лет четырнадцати с моего любимого транспортного средства, пощечиной отправил в тяжелейший нокаут, выдернул из разжавшихся пальцев «дугу» активатора, запрыгнул на доску и втопил на расплав ни разу не тюнингового движка…
…К торгово-развлекательному центру «Сапфир» я подлетать не стал — слез с гравика метрах в семидесяти от здания, выбросил игрушку, отыгравшую свою роль, телескопические дубинки и пули в первую попавшуюся урну, расправил плечи и потопал дальше своим ходом. По пандусу, ведущему к боковому входу, поднялся чуть ли не вприпрыжку, вошел в кондиционированное нутро ТРЦ, влез в локальную Сеть и скачал на комм поэтажный план Царства Изобилия.
Пока шел к эскалаторам, развернул картинку в МДР, вбил в поисковую строку словосочетание «Мужская одежда», изучил информационные плашки над добрым десятком замигавших меток и поднялся на третий этаж. А там вломился в ближайший магазин торговой сети «Эстет», подошел к продавцу-консультанту и изобразил неуверенную улыбку:
— Здравствуйте, э-э-э… Михаил. Я бы хотел приобрести костюм… Ну… для появления на экзаменах… в институт. А еще рубашку с галстуком… и ботинки.
Парень ненамного старше меня покровительственно кивнул, запоздало поздоровался и поинтересовался, какой бюджет мне выделили родичи.
Цены на шмотье, продающееся в «Эстете», я видел в модуле дополненной реальности, оставлять заметный след не собирался, поэтому покраснел и озвучил сумму, на которую можно было приобрести «комплект» средней паршивости.
Улыбка Михаила заметно потускнела, но свои должностные обязанности он отработал, что называется, от и до — шустренько снял с меня динамическую мерку, сообщил, что на переделку заготовок под «нестандартные размеры» уйдет чуть более двенадцати минут, предложил прохладительные напитки, легко и непринужденно впарил белье и носки, отвел в примерочную, вытащил из лотка ВСД портпледы и так далее. В общем, его стараниями я превратился в мещанина из более-менее благополучного района, «понравился себе в зеркале» и решил не переодеваться.