За главным зданием были общежития, которые тоже украшали колонны и статуи.
Небольшие здания и бунгало, разбросанные по пейзажу, и массовые спортивные залы и учебные учреждения располагались рядом с внутренним двориком. Они всегда напоминали мне о древних Колизеях кроме наших ограждений; ураганы могут быть настоящим бедствием вокруг этих частей.
Это было очень красивое место, которое я любила и ненавидела одновременно. Увидев его сейчас, я поняла, как сильно скучала по нему... и маме. Она жила на главном острове, пока я ходила в школу, но она непременно появлялась около кампуса и брала меня на обед после уроков, уговаривая старого Декана, чтобы мне можно было остаться с ней в выходные.
Боги, я просто хотела еще один шанс, еще одну секунду, чтобы сказать ей, что я проверила в себя. Контроль — я нуждалась в контроле прямо сейчас, и обрушившееся горе не собиралось мне в этом помогать.
Решительно я вылезла из Хаммера и последовала за Эйденом в женское общежитие. Мы были единственными, кто двигался по молчаливому холлу. Это означало начало лета, только несколько студентов были здесь.
— Приведи себя в порядок. Я вернусь за тобой позже. — Он развернулся, но остановился. — Я найду что-нибудь для тебя, чтобы переодеться и оставлю на столе.
Я кивнула, не в силах сказать ни слова. Хоть я пыталась отодвинуть эмоции, некоторые из них просачивались наружу. Три года назад, все мое будущее было прекрасно спланировано. Все Инструкторы в Ковенанте хвалили мои способности в учебных сессиях. Они даже говорили, что я смогу стать Стражем. Стражами были лучшими, и я была лучшей. Три года без обучения оставили меня позади любой полукровки. Пожизненное рабство, скорее всего, ждало меня — будущее, которое я могла не выдержать. Подчиняться воли чистокровных, не имея ни управления, или, скажем, вообще чего-то, возможное пугающее дерьмо для меня.
По-моему лучше всего — возможность охотиться на даймонов. Борьба с ними была в моей крови, но после того, что случилось с мамой, желание улетучилось. Только Ковенант мог бы обеспечить средствами для достижения моих целей, и мой отсутствующий чистокровный дядя держал сейчас мое будущее в его руках.
Мои шаги были тяжелыми, пока я передвигалась по знакомым комнатам. Они были полностью обставлены, казалось, больше, чем я помнила. В комнате была отдельная гостиная и приличных размеров спальня. И это была наша собственная ванная комната. Ковенант предлагал только лучшее для своих студентов. Приняв душ, дольше, чем нужно, я почувствовала себя чистой. Душ люди считают как должное. Я тоже так считала.
После атаки даймона, я смылась с небольшой суммой денег. Остаться в живых, оказалось более важным, чем душ. Как только я стала, уверена, что вся грязь смыта, я нашла аккуратную стопку одежды, оставленную на столике перед диваном. Подбирая их, я сразу же поняла, они были Ковенанта, выпущенная одежда для обучения. Брюки были, по крайней мере, на два размера больше, но я не собиралась идти на это жаловаться. Я поднесла их к своему лицу и понюхала. Они были чистыми. Вернувшись в ванную, я вытянула шею.
Даймон пометил меня как раз там, где шея спускалась вниз к ключице. Метка будет красного цвета ещё день или около того, а затем побледнеет, оставив незаметный шрам. Укус даймона еще никогда не оставлял кожу неповрежденной. Почти одинаковые ряды крошечных углублений заставили меня испытать приступ тошноты, а также напомнили мне одного из моих старых Инструкторов. Она была красивой взрослой женщиной, которая стала учителем основ оборонительной тактики, после неудачной стычки с даймоном. Ее руки были покрыты бледными, полукруглыми знаками на два тона светлее, чем ее тон кожи. Один знак был особенно скверным. Я не могла представить себе, что мой выглядел так же. Даймоны пытались скрутить ее и слить весь ее эфир.
Когда происходило превращение чистокровного, там не было обмена крови. Это пугающе простой процесс. Даймон размещал свои губы на осушенных чистокровках, передавая часть своего эфира и вуаля — готов новый демон.
Так заражалась кровь испорченным эфиром, который они передавали чистокровным, и ничего нельзя было сделать, чтобы отменить изменения. Чистокровные терялись навсегда.
Насколько нам известно, это был единственный способ стать даймоном, но опять же это вовсе не так, как если бы повесили и поговорили с ними. Они были убиты на месте.
Я всегда думала, что это глупая политика. Никто даже Совет не знал, что даймоны думают, совершая убийство. Если бы мы поймали одного и рассмотрели его, мы могли бы узнать о них больше. Каковы их планы, их цели? Есть ли они еще? Или это просто необходимость эфира, которая заставляла их? Мы не знали. Все Хематои заботились о том, чтобы остановить их и убедиться, что никто из чистокровных не обернулся. Во всяком случае, ходили слухи, что наш Инструктор ждала до самого последнего момента, чтобы нанести удар, поэтому помешала планам даймонов.
Я вспомнила, смотря на эти знаки, и думала, как все это ужасно, что ее безупречное тело было разрушено. Мое отражение в затуманенном зеркале смотрело на меня. Эту метку будет трудно скрыть, но могло быть и хуже. Он мог бы пометить часть моего лица — даймоны могут быть жестокими. Полукровки не могли превращаться, поэтому мы были такими превосходными охотниками на даймонов. Смерть самое плохое, что могло с нами случиться. Кого заботит, что полукровки шли в бой? Нас было пруд пруди.
Вздохнув, я перебросила волосы через плечо и отошла от зеркала, как только раздался тихий стук. В следующую секунду Эйден открыл дверь в комнату. Все его шесть с половиной футов резко остановились, как только он увидел меня. Удивление промелькнуло на его лице, когда он посмотрел на свежую версию меня.
Что он мог увидеть? Я прекрасно помылась. С исчезновением всей грязи и грубости, я выглядела так же, как моя мама. Длинные темные волосы падали вниз по моей спине, у меня высокие скулы и полные губы. Я была немного плотнее, чем мама и у меня не было ее удивительных глаз. У меня были карие, обычные карие.
Я отклонила голову назад, впервые взглянув ему прямо в глаза.
— Что?
Очнулся он в рекордные сроки.
— Ничего. Ты готова?
— Думаю, да.
Я проводила взглядом, как он вышел из моей комнаты. Темно-коричневые волосы Эйдена непрерывно падали на лоб, задевая темные брови. Линии его лица были почти идеальными, и у него были наиболее выразительные губы, которые я когда-либо видела. Эти глаза, цвета грозовой тучи, я считала прекрасными. Ни у кого не было таких глаз. В то короткое время, что он держал меня в поле, я чувствовала его всего. Жаль, что он был чистокровный. Чистокровные недоступны для меня и других полукровок. Возможно боги запретили взаимодействия между полукровками и чистокровными много веков назад.
Что-то сделать с чистотой крови чистокровных, не быть опозоренным — страх за ребенка такого соединения... нахмурившись, я посмотрела на спину Эйдена. Что - Циклопы? Я не знала, что может случиться, но я знала, что-то очень, очень плохое. Боги будут оскорблены такой нехорошей вещью.
Так что поскольку мы были уже достаточно взрослые, чтобы понять, откуда берутся дети, нас полукровок учили никогда не смотреть на чистокровных, только с уважением и восхищением, не более.
Чистокровных учили никогда не портить родословную, смешиваясь с полукровками, но случалось, что чистокровные и полукровки соединялись. Это не заканчивалось хорошо, и половинки как правило получали наказания. Это было нечестно, но это был сложившийся путь в этом мире. Чистокровные были на вершине пищевой цепочки. Они составили правила, контролируемые Советом и преследуемые даже Ковенантом.
Эйден посмотрел через плечо на меня.
— Сколько даймонов ты убила?