Ужас, я была свидетелем того, как убили двух проституток. Мы предотвратили несколько других преступлений. Я знала, где самые темные из душ болтались после наступления темноты. И когда-то была одной из них.
После смерти Келтера Филипса «Комната Страха» закрыла свои двери. Теперь Морг и Убежище были наполнены под завязку.
Эли редко позволял мне выходить из зоны его досягаемости, когда мы были внутри. Он знал, что я могу драться. Он много раз наблюдал за тем, как Люк задавал мне жару, даже несмотря на то, что Люк и смягчал свои навыки, чтобы соответствовать моим навыкам смертной.
И все же, Эли активно защищал меня и мое тело. Только одна щупающая рука на моей заднице, и он разбрасывал толпу только для того, чтобы выяснить, чья именно. Честно. В прошлом я имела дело с подонками так часто, что они перестали меня оскорблять. Они были жалкими, и для меня не представляло сложности скрутить руку придурка за его спиной и продолжать выкручивать до тех пор, пока он не начнет визжать, как девчонка.
Эли не нравилось, что другие дотрагиваются до меня. Он в тайне любил то, что я такая задира. Я знала это.
Это была моя третья ночь в доме Дюпре, Эли пошел поговорить со своим отцом, пока я отмокала в ванной.
— Я быстро, — сказал он, нежно глядя на меня, от чего мурашки побежали по моему телу. — Дождись меня, — я улыбнулась.
— Да я никуда и не собираюсь. — Обычно я не любила валяться в ванной с пеной, но почему бы и нет. Ведь это была не обычная ванна. Она была медной и чертовски огромной... Кто бы мог пройти мимо?
Я прикрыла глаза и положила голову на воздушную подушку, честно говоря, я не собиралась спать, но заснула... Я надеялась, что если я нахожусь в доме вампиров, то это сможет предотвратить мои сны, я ошибалась.
И что хуже всего, в связи с инцидентом, произошедшим с детективом, я совсем забыла рассказать о снах Жилю. Так же как и Эли, что странно.
Я не забыла. Я просто хотела быть избавлена от унижения. Я полагала, что Эли спустил это с рук, как только мы поселились вместе, и сны, казалось бы, прекратились.
Сейчас они вернулись.
Я бежала сквозь густой темный лес. Все вокруг меня было серым, пустынным, бесцветным, и все же лес был живым. Я бежала, испуганная, босиком, мои длинные черные волосы свободно свисали по моей спине, и тоненькая, белая комбинация на тонких атласных бретельках облегала мое бледное тело.
Начался небольшой дождь, и скоро комбинация полностью промокла и стала прозрачной, и я по-прежнему бежала, хотя даже не знала бегу ли я от чего-то или от кого-то. Я была испугана.
Когда я пробегала мимо деревьев, я заметила его.
Он был одет в черные бриджи, заправленные в черные высокие сапоги, и белую тонкую рубашку с пышными рукавами и кружевами на шее. Его бледная, безупречная кожа разительно контрастировала с темными волосами, а темно-карие глаза следили за мной, пока я бежала. Когда я думала, что оставляю его позади, он возникал за следующим деревом, затем за другим, и создавалось ощущение, что он даже не двигается при этом.
В этот раз, он был один. Никакой другой женщины.
Только он, я и лес.
Нет, я чувствовала другого - другого мужчину. Я не видела его, но я знала, что он был там, что он затаился.
Я продолжала бежать до тех пор, пока не споткнулась о корень, укрытый опавшей пожухлой листвой. Он неожиданно оказался здесь, потянув меня вверх, и я задохнулась от его красоты.
И в этот момент я услышала крики на верху, над деревьями. Я знала, что крылатые, клыкастые существа вернулись, и они хотели меня.
— И я теперь узнала его: Викториан. Я не хотела, чтобы он знал, что я знаю.
— Если ты хочешь освободить своего брата, то ты должна пойти со мной, — сказал он, и его глаза стали непроницаемыми. — Я хочу, чтобы ты стала моей. Все, что ты видела сейчас — это мои мечты. Приди ко мне, Райли По, но не говори остальным. Приходи одна и я освобожу твоего брата от проклятья. Твоя жизнь в обмен на его.
Он погладил мою грудь сквозь прозрачный влажный материал, я вздрогнула.
— Ты не пожалеешь, — и положил мне на грудь бутон нераскрывшейся, кроваво-красной розы.
Я распахнула глаза и обнаружила себя все там же... лежащей в одиночестве в огромной ванной. Вода остыла, а пузырьки исчезли. Ветер подул через открытое до пола окно, и, когда я взглянула на воду, мое сердце замерло.
Рядом со мной плавал бутон нераскрывшейся кроваво-красной розы.
Слова Викториана звучали в моих ушах.
Твоя жизнь за его.
Я вздрогнула, схватила розу и вылезла из ванной. Как ему удалось пробраться сюда, так что другие не заметили его?