И она увлекла подругу с собой. Этот тип что-то кричал ей в спину, но Леу даже не стала вслушиваться в его вопли.
Праздник
Здания белого камня, обычного и с вкраплениями крошечных кристаллов, зеленых и синих, вспыхивающих в свете луны; чистые широкие улицы, мощеные покрытыми резьбой плитами, мосты над тихой мерцающей рекой, украшенные лентами и цветами; негромкая музыка, льющаяся из окон, голоса и смех; мягкая зелень парков, где в ветвях деревьев пели невидимые птицы и сияли золотистые и белые светильники — Тара так очаровала Леу своей строгой ненавязчивой красотой, что она и думать забыла о том высокомерном типе, который довел Найту до слез. Не вспомнила о нем и под конец дня, когда вернулась из города и встретила Мартина, который и сам недавно возвратился во дворец. Как и вчера, его с самого утра отвезли через всю Тару в место, которое местные фаэйри называли Залами Знания, и отпустили только когда башня с белого сменила цвет сияния на сиреневый и синий.
— Чего им от тебя нужно? — сердито спросила Леу. — На тебе лица нет. Они что, заставляли тебя камни таскать?
— Ох, лучше бы камни, — усмехнулся он. — То расскажи им всю историю людей, то свою собственную, причем со дня, как появился на свет, и очень огорчаются, когда ты не можешь вспомнить, что делал вечером двенадцатого дня дня весны, когда тебе было девять. То разглядывают глаза через какие-то кристаллы, то режут ладонь, чтобы изучить кровь…
— Ой, — вырвалось у Леу. Она сжала руку Мартина в своей, повернула ее ладонью вверх, чтобы взглянуть. Небольшой аккуратный порез, обработанный каким-то темно-красным снадобьем, который уже начал подживать.
Он пожал плечами.
— Это все полбеды. Переживу как-нибудь. Только вот сегодня им вздумалось полюбоваться на меня без одежды…
— Совсем? — возмущенно воскликнула она. Мартин покраснел.
— Да, совсем. Я чуть сквозь землю от стыда не провалился, среди здешних мудрецов ведь и женщины тоже есть.
— Я положу этому конец, — заявила Леу, чувствуя, как ее собственное лицо заливает краска. — Каэрден с его глупыми выдумками! Скажу ему, чтобы велел им оставить тебя в покое. Он сам заварил эту кашу, пускай теперь сам и…
— Не думаю, что его послушают, — возразил Мартин. — Каэрден хоть и не последний фаэйри своего двора, но вряд ли может приказывать подданным королевы. Он ведь и среди королевских посланников не был главным, так ведь?
— Тогда поговорю с Армайд. Завтра с утра и поговорю. Пусть прикажет им отстать от тебя!
Он улыбнулся.
— Ничего, переживу. Нужно доказать здешним, что люди не произошли от фаэйри и животных, чтобы вы смогли вернуться, помнишь?.. Ладно, расскажи лучше про город. Я его толком и рассмотреть не успел.
Назавтра с утра Леу встала с твердым намерением отыскать Армайд — ну да, она ведь, кажется, действительно была главой посольства, и кроме того принадлежала к королевскому двору — и потребовать, чтобы от Мартина отвязались. Или по крайней мере чтобы больше не заставляли смущаться и краснеть, как вчера. Даже не стала дожидаться завтрака, оделась, едва проснувшись, и выскользнула из своей комнаты.
Первым, на что обратила внимание Леу, была — не то чтобы суматоха, нет, дворцовые служители проходили мимо нее бесшумно, без лишней спешки, но все-таки вокруг ощущалось какое-то напряжение. Она даже не рискнула остановить кого-нибудь, чтобы спросить, где найти Армайд, чувствовала, что ей все равно не ответят. Ноги сами вынесли Леу во двор, и ей в глаза бросились яркие цвета, в уши — шелест развевающейся на ветру ткани. Она даже замерла на месте на несколько мгновений.
Знамена, два десятка или больше, узкие и длинные, плескались на высоких древках; плиты покрывала цветная ткань, вышитая замысловатыми узорами, а еще были лепестки цветов, которые горстями разбрасывали по ней несколько фаэйри. И воинов во дворе сегодня тоже было больше обычного… Леу недоуменно оглядывалась по сторонам, не понимая, что здесь происходит.
— О, госпожа, вот вы где.
Кто-то легонько коснулся ее локтя. Леу обернулась и увидела служанку, которая приносила ей поесть.
— Я ищу вас по всему дворцу, госпожа, — она говорила, как обычно, тихо и почтительно, не поднимая глаз. — Ваш завтрак ждет, и еще я должна помочь вам…
— Погоди, — перебила Леу. — Как тебя зовут?
— Эссилт, госпожа.
Она тоже назвала себя и попросила называть ее по имени.
— Я не выше тебя по положению, так что нет нужды звать меня «госпожой». Серьезно, каждый раз, когда ты так ко мне обращаешься, я оборачиваюсь, чтобы посмотреть с кем ты разговариваешь.