Ноги болели так, что Леу пришлось закусить губу, чтобы не захныкать. Она представляла себе, как врывается в покои этого слизняка, хватает длинную двузубую вилку, которой он подцепляет с тарелки кусок мяса, и втыкает ему в горло. Подходит к нему, пока он спит, развалившись на вышитых простынях, берет подушку и прижимает к его лицу, да еще наваливается сверху.
Потом и злость прошла, остались только ноющая боль и усталость.
«Я должна спасти Мартина,» — повторяла Леу про себя, отстраненно разглядывая золотые узоры и резьбу. — «Я должна спасти Мартина.»
— Эта… как ее… все еще там? Пусть заходит, я приму ее.
Она вздрогнула и замигала, как будто сама только что проснулась. Один из стражей слегка кивнул Леу и открыл перед ней дверь.
Большая комната, скорее зала, тонула в полумраке. Окна были плотно занавешены тяжелой тканью, в спертом воздухе запахи каких-то цветов и масел; свечи в массивных кованых подсвечниках бросали дрожащие тени на стены и плиты пола. Леу, почему-то робея, переступила порог. Дверь за ней неслышно закрылась.
Она огляделась раз, другой. Хозяина нигде не было видно. Что за…? Леу неуверенно сделала шаг, еще один, и только сейчас разглядела его. Эмрис сидел в полукруглом низком кресле, вытянув ноги, разглядывал Леу и насмешливо улыбался.
Тут Леу пожалела, что за все время ожидания снаружи не придумала, что будет говорить. Может, стоило заранее заготовить какую-нибудь речь, потому что в этот момент все мысли вылетели у нее из головы. Как вообще к нему обратиться? С чего начать? «Пожалуйста, отмени поединок»? «Прости Мартина»? «Прости, что оскорбила тебя»?
В тишине еле слышно потрескивало пламя свечей. Эмрис все смотрел на нее, ухмылялся, и наконец прервал молчание:
— Ну, зачем ты явилась? Просто постоять здесь? Если я решу поставить у себя чучело, то прикажу сделать его из волка или оленя. Из чего-то, на что приятно смотреть.
Леу глубоко вздохнула.
— Послушай…
— Нет, так не пойдет, — оборвал он ее, подняв ладонь. — Ты обращаешься к родичу королевы всех фаэйри, не к кому-то из своих неотесанных лесовиков. Поклонись и изволь называть меня лордом Эмрисом.
— Ты не лорд, — сказала Леу. Спохватилась, что нужно было бы прикусить язык, но было поздно. Сынок наместника нахмурился.
— Пошла вон. У меня есть чем заняться, кроме как выслушивать дерзости от всяких…
— Нет! Постой, я…
Она снова вздохнула и поклонилась.
— Я прошу…
— Ниже! — прикрикнул Эмрис. — Ниже кланяйся!
Леу скрипнула зубами. Склонилась в глубоком поклоне так, что волосы упали вперед и коснулись пола.
— Так-то лучше. Ну, говори, чего тебе нужно.
— Я… я хочу попросить прощения за то, что оскорбила тебя. Я не…
— «Вас»! — закричал он и ударил ладонью по подлокотнику кресла. — «Вас»! «Прошу прощения за то, что оскорбила вас, лорд Эмрис»!
— Прошу прощения за то, что оскорбила вас, лорд Эмрис, — повторила Леу. — Тогда, во дворе, и во время вчерашнего праздника. Я… вы правы, я всего лишь дикарка и не привыкла разговаривать с благородными господами вроде вас. Я виновата и смиренно прошу простить меня.
— Уже лучше, — скучающим голосом заметил он. — До настоящих искренних извинений далеко, но мы над этим еще поработаем. Ты только за этим пришла?
Леу на всякий случай поклонилась еще раз.
— На празднике Мартин просто заступился за меня. Ничего из того, что произошло, не случилось бы, если бы я держала язык за зубами. Все это моя вина, и поэтому…
— Не вихляй, — перебил ее Эмрис. — Говори уже, чего ты хочешь.
— Отмените поединок, лорд.
— Тогда его казнят.
— Вы можете… вы можете сказать вашему отцу, что прощаете Мартина, Не будет нужды ни в поединке, ни в казни. — Леу сжала руки. — Прошу вас, лорд Эмрис, если вы…
Он одним движением поднялся с кресла и шагнул на свет. Подошел к ней, улыбаясь тонкими губами.
— Вот ты как заговорила, шваль? Грязная невоспитанная дикарка! Раньше строила из себя невесть кого, вела себя непочтительно и дерзко. Болтала своим грязным языком, считала себя умнее всех, а теперь пришла просить за своего ручного зверька? Боишься за него, да?
— Лорд, я… — прошептала Леу, опустив глаза. Если поднять их, то он поймет, как сильно она старается не вцепиться ему в горло. Нужно держать себя в руках, Ради Мартина. Она здесь, чтобы спасти Мартина. — Прошу вас…
— Правильно делаешь, что боишься. — сказал Эмрис. Он хлопнул в ладоши и позвал: — Грейн!
Вошел один из воинов, несших караул за дверью.
— Копье, — приказал Эмрис. Страж, поклонившись, протянул ему свое оружие. Он бросил взгляд на Леу, снова ухмыльнулся, и вдруг сорвался с места, взмыл в воздух так, что полы его кафтана взлетели как крылья.Еще не приземлившись, он взмахнул копьем, и наконечник с еле слышным свистом снял фитиль с одной из свечей.