— И что?
— Простите, неба ради, — спохватился парень. — Вечно меня заносит, вот и прозвали Кадди-Болтун. Я не о том, само собой. Разговоры я слышал, да… Ваши ведь, не злитесь только, на берегу наших ребят все-таки положили. Я не в упрек, бой честный бой, но только у наших, у убитых, семьи остались… ну, не у всех, у некоторых… в общем, я к чему, народ радуется, а есть все-таки, кто на вас, господа эльфы, обиду имеет. Вы и их поймите, вот так вот брата или мужа потерять, это, конечно…
— О чем ты хотел предупредить?
— Да! Простите, миледи, снова я языком болтаю… В общем, слышал, что отец Юэна, которого ваши на берегу зарубили, как народ с площади разошелся, на коня сел и поскакал королевское войско встречать. Войско-то венардийского короля тут рядом совсем проходить будет. И, в общем, я к тому, что вам уходить нужно, а то это ж целая армия, всяко больше и сильнее вашего отряда…
Они переглянулись.
— Нужно сообщить Каэрдену и остальным, — сказал Мартин. — Пойдем скорей. Спасибо, Кадди.
— Да мне-то за что, — пожал плечами тот. — Это ж как… вы, господа, нам жизнь сохранили, грех мне вас не предупредить. И это… я, как подходил, случайно ваш разговор услыхал, вы не сердитесь только, вот небо мне свидетель, что случайно! Так вот, я о чем… если господа эльфы на запад пойдут, навстречу апрайскому войску, нельзя ли мне с вами? А то ведь венардийцы придут, станут спрашивать, почему почти весь гарнизон полег, а ты, Кадди, жив остался? А о чем тебя эльфы спрашивали, а что ты им рассказал? А ну примерь-ка петлю на шею! Я бы просто в бега подался, благо семьи у меня нет, только далеко вряд ли уйду, а в округе здесь меня каждая собака знает. — он шмыгнул носом и несмело взглянул на них. — Если бы вы начальников ваших за меня попросили…
Этот Кадди, а вместе с ним еще трое уцелевших солдат, которые решили уйти вместе с фаэйри, потом выбивались из сил, но не отставали, когда дружины Полуночной земли, почти не останавливаясь на отдых, двигались на запад через зеленые равнины Мида.
Мартин оказался прав. На ночном совете было решено двигаться на соединение с наступающими с юго-запада апрайцами и их союзниками, а рано утром фаэйри выступили в путь. И оказалось, вовремя, потому что венардийское войско действительно было близко — в паре дней пути, и медленно, но верно нагоняло их. Пока что фаэйри выручало то, что королевская конница не хотела бросать своих пехотницев, иначе их настигли бы меньше, чем за сутки.
Потом луга и редкие перелески сменились холмами, а зелень травы — белым, сиреневым и розовым под бледно-голубым небом, Вереск, догадалась тогда Леу. Как Мартин рассказывал когда-то. Наверное, они уже были в Карлейне. Она остановилась бы и полюбовалась как следует, если бы было время, но командиры торопили свои дружины, и фаэйри, почти не отдыхая, продолжали идти на запад.
Вперед высылали разведчиков; об апрайской армии вестей не было, но зато они предупреждали о попадающихся на пути заставах и деревнях, где стояли венардийские гарнизоны. Еды еще хватало, а вот воды почти не осталось, поэтому одну такую деревню пришлось захватить, просто чтобы добраться до колодца. Венардийцев перебили, местных, конечно, не тронули, и, как и в прошлый раз, около дюжины крестьян упросили позволить им присоединиться к фаэйри.
— В том году мы уж пытались этих ублюдков на вилы поднять, — говорили они. — Тогда не вышло, но может небо нас и уберегло, чтобы еще раз попытались?
Сейчас на горизонте, там, где осталась эта деревня — Леу и названия ее не запомнила — поднимались столбы густого черного дыма и издалека, еле-еле слышно, доносились крики, ржание коней, лязг железа. Венардийцы, наверное, все-таки оставили своих пехотинцев, чтобы поскорей настигнуть отступающих фаэйри.
Леу даже не успела растеряться, так быстро все стало происходить. Паники никакой не было, командиры дружин спокойно и четко отдавали команды, и вскоре воины Полуночной земли поднялись на лежащий неподалеку высокий холм и выстроились, приготовившись к бою. Сомкнулись круглые щиты с гербами дворов, лучники втыкали стрелы в землю перед собой, чтобы не терять время, выуживая их из колчанов. Леу вдруг поняла, что сама-то она, можно считать, безоружна — вряд ли от ее кинжальчика в предстоящем бою будет много толка. Она повертела головой и совсем недалеко от себя увидела отряд из присоединившихся к ним людей — солдаты из мидского городка, с копьями и в кольчугах, успевшие избавиться от сюрко с золотым венардийским орлом, карлейнские селяне, с потемневшими лицами глядящие на дымные столбы вдалеке. У них в руках были длинные пики — даже не пики, а колья с обожженными наконечниками, на поясах — у кого топор, у кого нож, а у одного за спиной висел лук. Леу обрадовалась. Стрелять и колоть пикой одновременно этот человек все равно не сможет, а вот ей лук в сражении ой как пригодится!