Атака не захлебнулась, но выдохлась, тем более, что уцелевшим венардийцам пришлось гнать своих коней вверх по склону. Леу успела выпустить еще с полдесятка стрел; среди крика, ржания испуганных раненых животных и завывания венардийских рогов по рядам фаэйри прошла еще команда, но Леу не расслышала ее. Она потянулась было за новой стрелой, когда чьи-то руки обхватили ее и потащили назад.
— Хватит! — крикнул ей в самое ухо Мартин. — Отдохни! Теперь наша очередь!
Леу растерянно оглянулась. Лучники фаэйри отступали за стену круглых щитов, а их товарищи встречали венардийцев, которым удалось достигнуть вершины холма, копьями и мечами. Всадники гарцевали вдоль рядов, пытались поразить противников выпадами сверху вниз, но их кони, уставшие во время подъема, двигались медленно, и все больше и больше венардийцев вылетали из седел ранеными или убитыми. Прямо перед ней маячили спины карлейнцев, которые своими пиками не давали противникам даже приблизиться на расстояние удара; кажется, пику дали даже Мартину. Рядом с ними Кадди и его товарищи схватились с несколькими всадниками, а дальше фаэйри двора Балар с трудом сдерживали напор отряда латников, которым командовал рыцарь в золотистых доспехах. Этим удалось не потерять почти ни одного воина, наверное из-за того, что стрелы не могли пробить толстую броню их шлемов и панцирей; мечи, топоры и шестоперы рыцарей взлетали и падали, и с каждым взмахом кто-то из фаэйри падал на потемневшую от крови траву… Не раздумывая, Леу натянула тетиву и выстрелила в одного из латников, но стрела ее легкого лука отскочила от шлема.
— Назад! Куда⁈ Назад, дурни!!
Она резко обернулась на голос; это Кадди кричал на карлейнцев, которым удалось обратить в бегство венардийских всадников. Те, нахлестывая коней, летели вниз по склону, а пикинеры бросили свое оружие, выхватили из-за пояса топорики и ножи и кинулись было следом.
Мартин! Мартин тоже бросился было следом, в погоню за удирающими венардийцами, хотя у него и оружия-то не было! Светлая луна!
— Стой! — закричала Леу и метнулась ему напеперез, но Кадди и еще один мидский солдат успели перехватить Мартина и тащили назад.
— Совсем свихнулся⁈ — орал Кадди. Его лицо побагровело, по щекам и лбу катился пот. — Жить надоело, ты, малахольный⁈ Ты вообще… ох, милорд, простите, только вы глупость делаете! Нельзя строй ломать, я как на службу поступил, нас этому в первый день учили! Сломаете строй — все, считай… Да вот сами полюбуйтесь на этих ослов!
У Леу, которая как раз подбежала и пыталась оттащить Мартина назад на вершину холма, перехватило дыхание. Карлейнцы, крича и размахивая оружием бежали вниз по склону, а всадники вдруг повернули коней и обрушились на них. Несколько мгновений спустя бедняги были перебиты; венардийцы, подбадривая себя азартными криками, снова погнали коней вверх, за ними мчались новые и новые воины, а Леу вдруг поняла, что другие фаэйри вряд ли успеют прийти на помощь, и отбивать атаку придется им с Мартином и тройке солдат из Мида…
И снова она не успела испугаться, потому что совсем рядом лязг и гром стали заглушили отчаянные крики, а обернувшись, Леу успела заметить как золотистый рыцарь, который успел врубится глубоко в строй фаэйри, заваливается назад с торчащей из забрала шлема стрелой.
Увидели это и несущиеся прямо на них венардийцы; они замедлили шаг, потом остановились, потом снова повернули коней и поскакали назад, за ними обращались в бегство другие, и вскоре пурпурная волна отхлынула, оставив на залитом кровью склоне холма убитых животных и людей.
Пока Леу вместе с другими возилась с раненными, оттаскивала их внутрь образованного рядами воинов прямоугольника, помогала напиться и перевязывала, в голове пронеслась наивная мысль — может быть, это все? Это и была венардийская армия, рыцарь в золотистых латах — сам король, и теперь, когда он погиб а атака отбита, все и закончится? Что-то ей подсказывало, что это не так, но Леу продолжала надеяться. Надеялась даже когда вокруг зазвучали встревоженные, удивленные голоса, потом громкие команды, и дружины, которые защищали западный склон, принялись сбивать ряды и снова готовится к бою. Леу схватила свой лук, с трудом протиснулась вперед…
Почти у самого подножья — и как они смогли подойти так незаметно и тихо? — темнела масса воинов. Чешуйчатые, как у фаэйри, доспехи, были покрыты грязью и кровью, щиты у многих изрублены; глядели они злобно и мрачно, но не пытались атаковать, просто толпились, переминались с ноги на ногу и сжимали свои огромные дубины и секиры.