Но тут прозвенел звонок. Спасительный звонок — какое клише. Мы оба были спасены. Она — от смерти. А я — от превращения в кошмарное порождение тьмы, которого сам боялся и ненавидел. Ещё несколько секунд — и было бы поздно.
У меня не хватило выдержки спокойно и медленно выйти — я вылетел из класса стрелой. Если бы кто-нибудь тогда задержал на мне свой взгляд, то моя манера передвижения, без сомнения, показалась бы этому человеку весьма странной. Но на меня никто не обратил внимания. Мысли всех школьников по-прежнему вращались вокруг девушки, которая была обречена на смерть в течение часа.
Я спрятался в своей машине.
Как же мне не нравилась мысль о том, что я сейчас попросту прячусь! Могло показаться, что я праздную труса. И, бесспорно, на тот момент так и было!
Я не мог сейчас находиться среди людей — все мои запасы самодисциплины истощились. Сосредоточив так много усилий на том, чтобы не убить одного человека, у меня больше не оставалось сил сопротивляться искушению выпить кровь кого-нибудь другого. А раз так — то не лучше ли тогда убить ту, чьей смерти я действительно жажду? Если уж сдаваться монстру, то надо хотя бы получить стóящую награду за поражение.
Я поставил диск с музыкой, которая обычно успокаивала меня, но в этот раз она не оказала своего обычного действия. А вот что помогало гораздо лучше — так это прохладный, влажный, чистый воздух с лёгким дождём, веявший через открытые окна. Хотя я всё ещё с кристальной ясностью помнил аромат крови Беллы Свон, чистый воздух словно омывал меня, избавляя моё тело от пагубного влияния этого запаха.
Безумие отступило, я снова мог мыслить ясно. И снова мог бороться. Бороться с тем, чем я не хотел быть.
Я не должен следовать за ней домой. Я не должен лишать её жизни. Я разумное, мыслящее существо, и у меня есть выбор. Выбор есть всегда.
В классе подобные рассуждения не могли мне даже в голову прийти, но сейчас я был далеко от этой девушки. Может, если я буду очень-очень тщательно избегать её, то не возникнет необходимости менять свои жизненные установки? Мне нравился мой нынешний образ жизни. Зачем позволять какому-то жалкому, пусть и вкусному, ничтожеству разрушить такой прекрасный порядок вещей?
Я смогу справиться со всем и не принести разочарования отцу. И смогу оградить мою мать от тревог, волнений и боли. Да, своим поведением я нанёс бы глубокую рану моей приёмной матери. А Эсме была такой деликатной, такой нежной и мягкой... Причинить боль такому существу, как Эсме, было непростительно.
Какая ирония: я хотел защитить эту девушку от пустяковой, беззубой угрозы, исходящей от лицемерных мыслей Джессики Стенли! Тогда как я сам был последней личностью, которая могла бы стать защитником Изабеллы Свон. Да, самая надёжная и прочная защита ей понадобится не от кого иного, как от меня самого!
А что же Элис? — внезапно пришло мне в голову. Разве она не видела, как я убиваю эту девчонку Свон самыми разными способами? Почему она не пришла, чтобы остановить меня, а если не получится — чтобы помочь замести следы? Или она так была поглощена тем, чтобы с Джаспером чего не вышло, что просто прозевала куда более ужасающую ситуацию со мной? Или я сильнее, чем считаю себя, и в действительности не причинил бы вреда девчонке?
Нет. Я знал, что это неправда. Элис, должно быть, глубоко и неотрывно сосредоточилась на Джаспере.
Я направил свой локатор туда, где она должна была находиться — в маленьком здании, используемом для занятий английским. Я быстро нашел знакомый "голос". Всё точно, как я и думал. Все её мысли были исключительно о Джаспере, она оценивала мельчайшие перемены в его постоянно меняющихся намерениях с минутным интервалом.
Мне хотелось спросить её совета, но в то же время я радовался, что она не подозревала, на какое страшное дело я способен. Что она не видела той резни, которую я подумывал устроить на прошлом уроке.
И тут меня снова охватил огонь — на этот раз жалящий огонь стыда. Как мне не хотелось, чтобы хоть кто-нибудь из них узнал о моем ренегатстве!
Если я смогу избегать Беллы Свон, если у меня получится пощадить её — при одной мысли об этом чудовище скорчилось и в отчаянии заскрежетало зубами — тогда никому из них и не понадобится знать. Только бы мне держаться подальше от её запаха...
По крайней мере, не было причин, по которым мне не следовало хотя бы попытаться сделать выбор в сторону добра. Попробовать быть тем, кого во мне видел Карлайл.
Последний урок подходил к концу. Я решил немедленно последовать своему плану. Это, по крайней мере, лучше, чем сидеть здесь, на парковочной площадке, где она может пройти мимо и свести все мои усилия на нет. Я снова почувствовал несправедливую ненависть к девчонке. Меня злило, что она забрала так много власти надо мною, пусть сама и не имела об этом понятия. Что из-за неё я могу стать тем, кем становиться упорно не желаю.