Когда оно было уже наполовину готово, ведьмак услышал тихие шаги, которые заставили его одной рукой проверить арбалет. Арбалет лежал рядом, прямо под рукой, и это, а также то, что приближался к нему одиночка, немного успокоило ведьмака.
-Садись к огню, незнакомец, — крутя сердце над огнем, заговорил Каспар, — У меня сегодня еда, достойная богов.
Незнакомец не остановился, а продолжил идти к огню, и Каспар увидел в этом очень хороший знак. Как ведьмаку, ему частенько приходилось ночевать под открытым небом, и вместе с этим очень часто на огонек, как мотыльки, слетались не очень хорошие люди. И чем чаще Каспар сталкивался с бандитами, тем яснее он замечал одну интересную закономерность. Если вдруг резко начинаешь говорить с незваными гостями, которые идут на огонек, и эти самые гости резко останавливаются, то жди беды. Обычно Каспару попадались именно такие. Но в этот раз Каспару повезло. Никто не собирался нападать на него, ради его коня или пары крон. Незнакомец приблизился, обошел вокруг костра и сел напротив Каспара, так что их разделяло лишь пламя. Юный ведьмак во время этого не отвлекался от сердца, и когда поднял голову, то его ждал небольшой сюрприз. Вертикальные зрачки, шрам, идущий через левый глаз, рукоятки мечей, которые виднелись за плечом, и медальон в виде ощеренной волчьей морды. Прямо перед Каспаром сидел седой ведьмак школы волка. Каспар редко пересекался с коллегами по цеху. Обычно он только оставлял им кучу работы в кметских селениях, отказываясь от заказов на гулей и утопцев.
-Сегодня у нас жареное сердце оборотня, — прервал несколько затянувшееся молчание Каспар, кивнув на жарящееся мясо, — Я вообще планировал насладиться им в гордом одиночестве, но всегда готов поделиться с товарищем по работе.
-Ты убил волколака? — казалось, что собеседник не доверяет трупу, который лежал всего в десяти шагах от него и усиленно притягивал мух.
-Вон того? — спросил Каспар, махнув головой в сторону облепленного мухами тела, — Да, я.
-Совсем совести у людей нет, — проворчал седой ведьмак, — Кметы не сказали мне, что наняли ещё кого-то.
-И сколько они тебе обещали за тварь?
-Сорок крон за голову, — спокойно ответил собеседник.
-А мне они обещали пятьдесят. Ну как обещали, я сам назначил цену, и они согласились. Прохвосты, наверное, посчитали что я слишком много требую, и на их счастье им попался ещё один ведьмак.
-Геральт из Ривии, — представился белоголовый, — Ты не носишь медальон?
Каспар едва заметно скривился. Медальон он носил, но носил его под одеждой и не любил выставлять напоказ. Ведь как только окружающие видели его, то на бедного ведьмака сыпалась груда глубокомысленных вопросов, на которые он обычно не отвечал. Но вот если спрашивал его другой ведьмак, то Каспар чувствовал себя неловко и обычно выкладывал все, что он него хотели услышать.
-Каспар, — назвал свое имя молодой ведьмак, а потом вытянул из-под одежды медальон, выполненный в виде головы хищной птицы.
Ведьмак, назвавшийся Геральтом, пару мгновений рассматривал его, а потом сказал
-Никогда раньше не слышал о такой.
Каспар пожал плечами. Почти все говорили так же, как и этот старый ведьмак, и Каспар даже знал почему. Слишком мало ведьмаков выпускала Школа Орла на большак и слишком ненадежным методам она обучала. Каждый ведьмак из этой школы был превосходным стрелком и алхимиком, но совсем никаким бойцом. С самого начала обучения юные ведьмаки учились стрелять из арбалетов и луков. Они метали серебряные орионы и мастерили самодельные бомбы. Они варили сильные эликсиры, но никогда не учились сражаться, как этому учились ведьмаки других школ. Вместе с Каспаром на большак вышло ещё четыре ведьмака. Самый большой выпуск за последнее время. Насколько молодой ведьмак знал, из тех четверых в живых не осталось никого. Кто-то погиб от рук простых бандитов, а кого-то задрали утопцы на болотах. Каспар выжил лишь потому, что был немного умнее. Он брал заказы только когда был на сто процентов уверен, что тварь будет в гордом одиночестве, и ему удастся убить её за два, максимум три выстрела. Он всегда был готов всадить каждому встреченному на большаке человеку орион промеж глаз. Собственно он часто так и поступал, совершенно не разбираясь был ли убитый разбойником. Каспар не отрицал того, что поступает слишком жестоко, но на кону стояла его жизнь, а молодой ведьмак любил свою жизнь.