— Ни за что. Я не могу.
— Придется. Ты не можешь надеть это и не позволить мне видеть тебя в этом белье. Давай.
Я прищурилась и ответила на вызов, после того, как погладила его эрегированный член под штанами. Я не только подошла к двери, но и устроила ему представление. Просунув два больших пальца в стринги, я повернулась спиной и медленно спустила их по бедрам.
— Мать твою, — хрипло произнес Блейк. Я захихикала и потянулась за его рубашкой.
— Эй, ты где? — позвала я Пи, которая только что стояла за дверью.
— Какаю! — услышала я дальше по коридору. Я развернулась к телефону, который зазвонил на кровати. Кровать. Ура!
— Привет, Сара, — ответила я на звонок, пока искала Пи.
— Привет. Ты в порядке? — Я улыбнулась и вошла в ванную, где была Пи. Она махала руками, словно пыталась взлететь, и я нахмурилась.
— Да, подожди минуточку, — попросила я, отодвинув телефон в сторону. — Что ты делаешь?
— Не говори бабушке Саре, что я какаю.
— Хорошо, я и не собиралась. Может, тебе стоит и мне перестать это говорить, — посоветовала я.
— Но ты чувствуешь запах.
— Это точно. Поторапливайся. Ты уже почистила зубы?
— Да, с папой. Я не могу быстрее.
— Подожду в твоей комнате. Извини, — сказала я, возвращаясь к разговору с Сарой, — все замечательно. Спасибо, что была рядом. Это многое значит для меня.
— Жаль, что я не всегда была рядом, Микки.
— Я понимаю и знаю, что Барри тоже жалеет об этом. Я рада, что вы есть в моей жизни. Оба.
— Это много значит. Мы тебя любим.
— Ладно, давай не будем торопить события, — пошутила я. Сара засмеялась, попросила меня пожелать Пи спокойной ночи и позвонить ей завтра.
— Тебе нравится моя новая кровать? — поинтересовалась Пи, забираясь в нее. Мне и правда нравилась ее кровать. Мне нравилась любая кровать.
— Забирайся. Принцесса и босс.
— Эй, это не твоя рубашка.
— Знаю. Она твоего папы.
— Я чувствую его запах.
— Я тоже. Руки под одеяло или наружу?
— Наружу. Понюхай мою.
— Хм-м-м, — произнесла я, вдыхая весенний аромат.
— Пахнет как моя мамочка?
— Думаю, да. А ты как считаешь?
— Ага, — ответила она с улыбкой на губах и в глазах.
— Я тебя сильно-пресильно люблю.
— Я тоже тебя люблю. Спокойной ночи, Микки.
— Спокойной ночи, малышка.
Поцеловав Пи в макушку, я выключила свет и прикрыла дверь, оставив чуть приоткрытой, чтобы можно было ее услышать. У меня слегка тряслись руки, и я покачала головой, заставляя тело расслабиться.
— Стой, — приказал Блейк с кровати. Он лежал на животе, голый, сверкая белой, накаченной задницей. Я закрыла дверь на замок. — Сними это.
— Твою рубашку? — поинтересовалась, расстегивая первую пуговицу. Специально склонив голову, чтобы волосы прикрыли мое лицо, я взглянула из-под ресниц и перешла ко второй, а затем третьей пуговицам. Блейк кивнул головой, и я почувствовала возбуждение, соблазнительно проведя пальцами с красными ногтями по пуговицам. Рубашка сползла сначала с одного плеча, затем с другого. Я придержала ее и шагнула к Блейку.
— Снимай.
— Это? — поинтересовалась я, держа в руках крошечную комбинацию.
— Да.
— Но я побыла в ней только пятнадцать минут. Я за эту штуку заплатила семьдесят пять баксов.
— Можешь надеть ее обратно, после того, как я займусь с тобой любовью.
Именно этим Блейк и занялся. Не было ни эротической прелюдии, ни сжимания в кулаки покрывала от действий его рта, ни страстных стонов, а лишь одна поза. Я лежала под ним, и мы не отрывали глаз друг от друга.
— Болит? — прошептал Блейк, касаясь большим пальцем двух крошечных проколов на моей левой груди.
— Нет, совсем не больно.
Его губы поцеловали больное место, и он прошептал:
— Вот, теперь лучше.
Этот поцелуй окончательно убедил меня, что все будет хорошо, и что настало наше время. Наше время быть счастливыми и растить нашу маленькую счастливую семью, управляя нашим небольшим бизнесом.
Сжав ноги вокруг талии Блейка, я приподняла колени, когда ощутила, как желание зарождается внизу живота. Блейк почувствовал это и поднял мои ноги еще выше. Я начала стонать. Он завис надо мной и стал двигаться быстрее, резче, погружаясь глубже, пока мое тело не задрожало. Наши ощущения смешались, открывая нам что-то новое, и в конце накрыли нас всепоглощающей волной экстаза.
— Я люблю тебя, Макайла.
— Я тоже тебя люблю. Я хочу татуировку.
— Правда? — Блейк приподнялся и засмеялся.