По лицу Марка снова текут слезы, и понимание, наконец, приходит, когда я прижимаю кончик лезвия к его горлу.
— Теперь твоя очередь, Марк. Ты прикасался к тому, что принадлежит мне, в последний раз.
Мой нож глубоко вонзается в горло Марка, из него быстро вытекает кровь. Комнату мгновенно наполняют звуки, издаваемые им, захлебывающимся собственной кровью. Это длится всего несколько мгновений, прежде чем жизнь полностью покидает его.
Я быстро двигаюсь, собирая пальцы Марка, прежде чем обыскать его кухню. Я вздыхаю с облегчением, когда нахожу его шкафчик с напитками. Спасибо, черт возьми, за алкоголиков.
— Ты только что значительно упростил мне задачу, мой друг.
Я обливаю тело Марка нераспечатанной бутылкой водки из шкафчика.
— О, Марк, у тебя даже газовая плита есть. Как удобно.
Я хихикаю, быстро фотографируя изувеченное тело Марка, прежде чем включить плиту.
— Мне было весело, Марк. Я бы хотел, чтобы мы провели больше времени вместе, но моя девочка ждет меня.
Я поливаю тело Марка спиртом, а также поливаю кое-что из того, что его окружает. Прикуривая сигарету, я делаю несколько затяжек, затем бросаю ее на тело Марка. Несколько минут я смотрю вниз, наблюдая, как его тело загорается.
К счастью для меня, когда я выхожу из его дома, на улице никого нет. Пройдет несколько минут, прежде чем прохожие заметят пламя, но к тому времени я уже буду далеко.
Дорога обратно в мотель короткая. Устроившись, я достаю телефон и проверяю, как там Алекс.
Она свернулась калачиком в своей кровати и читает книгу, не похоже, что она вообще выходила из дома. Хотя она всегда была домоседкой.
Довольный тем, что Алекс никуда не денется, я принимаюсь за работу над ее подарком.
Вчера днем я наблюдал за Алекс через камеру в ее комнате, непрерывно работая над ее особым подарком. Просмотрев некоторые материалы за последние несколько дней, я заметил несколько вещей. Во-первых, она уже несколько дней не принимала лекарства, ела всего один раз, и ей очень нравится мастурбировать. Пришло время немного изменить ситуацию.
Я жду, пока она уснет, прежде чем проскользнуть в ее парадную дверь. Она тихо похрапывает, когда я прокрадываюсь через весь дом в ее комнату.
— Привет, Алекс.
Мои слова звучат мягко, глубоко и страстно.
— Колтон? – Алекс отрывает голову от подушки, сонными глазами начиная искать меня в темноте.
— Это действительно ты? – она приподнимается, опираясь на локоть и протирает глаза.
— Единственный и неповторимый малышка.
Я сдергиваю с нее покрывало, обнажая ее соблазнительное тело, облаченное в тонкое ночное платье из черного кружева.
— Что ты здесь делаешь? – страх Алекс нарастает, ее слова звучат неуверенно, когда я забираюсь на нее сверху.
— Я скучал по тебе, Алекс, я скучал по тебе так сильно, что мне было больно, детка. Четырнадцать лет, я думал о тебе каждую секунду, каждого дня, на протяжении четырнадцати гребаных лет.
Я раздвигаю ноги Алекс, широко раздвигая их коленями. Алекс извивается подо мной, мой взгляд скользит по ее телу, мой член дергается, когда я смотрю на ее обнаженную киску.
— Колтон, отвали от меня. Что, черт возьми, с тобой не так? – Алекс сопротивляется, пытаясь заставить меня отпустить ее ноги, убивая меня взглядом.
— О, Алекс, не задавай риторических вопросов. Это бесполезно.
Я провожу пальцем по внутренней стороне ее бедра, ее глаза расширяются, когда я приближаюсь к ее киске.
— Я серьезно, Колтон. Отстань от меня! – кричит Алекс, отползая назад, глазами осматривая комнату, когда она прислоняется к изголовью кровати.
— Ты что-то забыла, Алекс? Я знаю, как это звучит, когда на самом деле ты имеешь в виду ”нет".
На моем лице расплывается порочная ухмылка. Я хватаю Алекс за бедра, притягивая ее к себе и широко раздвигая ей ноги.
— Кольт. Не делай этого.
Дыхание Алекс учащается, ее глаза расширяются от страха.
— Ты не понимаешь, Алекс. Я ждал этого семнадцать лет. – Ее глаза встречаются с моими, наблюдая, как я провожу пальцем между ее половых губ. Она уже такая влажная для меня. Алекс внимательно наблюдает за мной, задыхаясь, когда я ввожу в нее палец.
— Колтон, я сказала, прекрати. Это неправильно.
По лицу Алекс скатывается слеза.
— Я слышал, как он насиловал тебя годами, Алекс. Я помню, как он бил тебя за то, что ты не была влажной для него. Ужас в твоем голосе, когда ты умоляла его не прикасаться к тебе. Как ты отбивалась от него, нанося пощечины и пинаясь, пока он не связал тебя. – Я медленно провожу пальцем внутри нее, играя с ее влажностью.
— Скажи мне, чего ты так боишься, Алекс. Ты такая влажная для меня, малышка, и все же отказываешь мне. Почему?
— Колтон, ты мой сводный брат. Это неправильно.
Алекс качает головой, но не сопротивляется, когда я раздвигаю ее ноги еще шире.
— Мы не семья, Алекс. Мы перестали быть семьей в тот день, когда я перерезал горло своему отцу. Единственное, что во всем этом неправильно, это то, как сильно ты пытаешься бороться с этим прямо сейчас.
Расстегнув молнию на брюках, я высвобождаю свой член, крепко сжимаю его, поглаживая себя пальцами Алекс.
— Колтон, я всегда считала тебя своим сводным братом. Ты спас меня от этого монстра. Я была убита горем, когда они забрали тебя.
Алекс подавляет стон, предпринимая еще одну тщетную попытку вырваться от меня. Мой палец скользит внутри нее, задевая самое чувствительное местечко, удерживая ее на месте.