"Экий хитрец! Старая лиса!" - думал он со смесью злости и восхищения. Доминик горел желанием рассказать обо всем услышанном своим приятелям; для этого необходимо было выманить Дебору из укромного уголка, где они стояли. Сердечно улыбаясь, он сказал:
- Ну что ж, пойдем к остальным? Я уверен, они без нас скучают.
- О, Доминик! Как ты можешь вот так... - Дебора обхватила его руками за шею. - У нас и без того мало возможностей побыть наедине. И я не хочу тебя делить с другими! Пожалуйста, дорогой, поцелуй меня!
Чувствуя себя чрезвычайно неловко, Доминик резко проговорил:
- Боже праведный! Дебора! Я женатый мужчина! Когда ты это поймешь и прекратишь устраивать подобные сцены? Я не припомню, чтобы ты раньше была так ласкова со мной.
Он оторвал ее руки от шеи, думая про себя: вот бы самого Джейсона на его место. Но помня, что должен поддерживать отношения с Деборой, Доминик уже мягче сказал:
- Ты очень привлекательная женщина. Слишком привлекательная, чтобы тратить себя на такого грубого неотесанного парня, как я. - Полуобняв ее, он улыбнулся:
- Не искушай меня, дорогая.
Тревога на лице Деборы смягчилась. Гнев исчез из ее глаз, и она невинно спросила:
- Разве я тебя искушаю, Доминик?
- Да, ты соблазняешь меня. - Он благоразумно умолчал о том, что она соблазняет его открутить ей голову!
Дебора, казалось, осталась довольна его словами и победно улыбалась, когда Доминик подвел ее к маленькой группе, в которой была и Мелисса. Да, Доминик был женат, но Дебора не видела в этом препятствия. Он по-прежнему самый привлекательный мужчина, какого ей доводилось встречать, и сама она уже не прежняя невинная девушка, а вполне опытная, полная сил и страсти женщина. Кроме того, Джулиус просил ее сохранять дружеские отношения с Домиником, и она очень старалась!
На лице Доминика играла приятная улыбка, когда он подошел к группе. Но едва его глаза наткнулись на Латимера, стоящего так близко к Мелиссе, его лицо посуровело: ему захотелось рвануть к себе Мелиссу, заставить понять всех, особенно Латимера, что Мелисса - его! К несчастью, имелось одно затруднение на его руке буквально повисла Дебора, да и гости, без сомнения, сочли бы его поведение мальчишеским. Доминик снова подумал о Джейсоне и Моргане, подыскивая для них соответствующие эпитеты, но подходящего так и не нашел.
Леони, блестя сине-зелеными глазами, шлепнула его по руке веером и сказала:
- Стыдись, мой милый! Бросить молодую жену на первом же приеме! О чем ты думаешь? - Повернувшись к окаменевшей Мелиссе, она схватила ее за локоть и полусерьезно-полушутя заявила:
- Ты не должна позволять ему играть в прежние игры, милочка. Разгульная жизнь для него кончилась!
Почтенная публика с изумлением наблюдала, как Леони подскочила к Доминику, одним быстрым и ловким движением выдернула руку Деборы из его и голосом, не терпящим возражений, заявила:
- А теперь, моя дорогая леди Боуден, вы не должны занимать его время. У него есть молодая жена, и ей нужно все его внимание.
Леони схватила холодную руку Мелиссы и вложила ее в руку Доминика. Она была похожа сейчас на жену фермера, опекающую цыплят.
- Идите, идите! Посмотрите, какая чудная луна! Прекрасная ночь для влюбленных. Идите! Идите и наслаждайтесь!
Делать было нечего. Под звуки команд Леони Доминик и Мелисса медленно растаяли в темноте.
Довольная Леони вернулась к гостям.
- Ну как? Я не слишком погорячилась? Все улыбались, хотя Леони заметила, что Латимер и Дебора не выразили восторга. Встретившись глазами с Ройсом, увидев любящую улыбку мужа, она подумала, что самое время последовать собственному совету: Леони взяла Моргана за руку и игриво заявила:
- А мы? Эта ночь для любви. И я хочу, чтобы она была наша!
После их ухода настало молчание. Латимер и Дебора едва сдерживали гнев, Ройс забавлялся ситуацией. Голосом, полным искреннего удивления, он произнес:
- А что, герцог Веллингтон вполне мог бы использовать тактику Леони против Наполеона.
Дебора надменно вздернула смазливое личико и, не скрывая раздражения, заявила:
- Какая дерзость! Вы, американцы, не имеете представления о хороших манерах!
- Может, это и так, - кивнул Ройс. - Но если вы так считаете, - добавил он вкрадчиво, - зачем вам терпеть такое наказание - находиться среди нас?
Дебора, посмотрев на него с откровенной неприязнью, едва сдерживаясь, ответила:
- Я хотела сказать, - некоторые американцы! Многие хорошо знают, как вести себя в обществе. Но Леони не из их числа.
- Да, она пощипала вам перышки! - Ройс удовлетворенно посмотрел на нее, а потом, решив не навлекать на себя гнев сестры Латимера, очаровательно улыбнулся ей:
- Вы должны простить меня, леди Боуден, за мои шутки. Это одна из дурных американских привычек.
Дебора кинула на Ройса презрительный взгляд и посмотрела на брата, молчавшего во время обмена любезностями:
- Я думаю, нам пора ехать. Сомневаюсь, что хозяин и хозяйка заметят наше отсутствие!
Дебора заблуждалась. Мелисса думала о ней, но считала, что во всем виноват ее муж с его аморальной натурой, и с удовольствием проломила бы ему череп. Доминик прекрасно понимал ее состояние. Все ее стройное тело дрожало от гнева, и сам он был очень расстроен. Когда и как он сможет загладить свою невольную вину? Набравшись мужества, Доминик глубоко вздохнул и начал:
- Мелисса, я понимаю, что со стороны все выглядит очень скверно. Мне трудно тебе что-либо объяснить, но верь мне, тебе нечего опасаться леди Боуден, и если иногда мне приходится предпочесть ее общество, то это никак не связано с моим отношением к тебе...
- Ну, большое тебе спасибо, дорогой! Шторм разыгрался. Мелисса сжав кулаки, процедила сквозь зубы:
- Я не желаю слушать объяснений! Твое поведение в этот вечер ясно дает понять, что для тебя мои чувства ничто. И можешь быть уверен, что и я не буду заботиться о твоих! А сейчас, с твоего разрешения, я пойду к гостям - ты, кажется, про них забыл!
Теперь рассвирепел уж Доминик:
- Черт побери! Послушай! Я знаю, это скверно выглядит со стороны. Но в тот момент я должен был... - Он остановился: может ли он доверить Мелиссе истинную причину своих поступков? А если она проявит несдержанность, свойственную большинству женщин, и все дойдет до ушей Деборы? Тогда Латимер узнает, что его подозревают.