Латимер оказался в весьма деликатной ситуации. Он должен был сохранить свое реноме, иначе планы насчет мальчишки Франклина осуществить не удастся. И в то же время у него нет денег заплатить Доминику, а если в обществе узнают, что он пошел на ставки, которые не в силах заплатить, - все рухнет. Никто не станет играть с ним. Его репутация станет известна в Нью-Орлеане, и ему не удастся одурачить сопляков вроде Франклина. А Латимер надеялся на Нью-Орлеан, так как не хотел упустить возможности, которые этот американский Вавилон мог ему предоставить.
Увернуться от Доминика - главное для Латимера. Надо убедить его подождать, скажем, до начала года, а это не менее трех месяцев. К этому времени он доберется до денег Франклина и улизнет в Нью-Орлеан. Роксбури обещал поправить его финансовые дела, и не так уж важно, сколько он выиграет у Франклина. Главное ждет его в Нью-Орлеане. Но у Латимера не было желания уехать из страны с деньгами меньшими, чем обещал Роксбури, несмотря на то, что небольшое состояние имелось у него в Лондоне.
Провернув у себя в голове несколько вариантов, Латимер вдруг улыбнулся:
- Я боюсь, что ты меня загнал в угол. - Под холодным взглядом Доминика он развел руками и с горечью продолжал:
- Как ты знаешь, я не дома, не в своей стране, и поскольку я, уезжая из Англии, планировал путешествовать, и оформил суммы в банках разных городов, которые я намерен был посетить. Мне казалось, что это лучше, чем держать деньги при себе. И я боюсь, что мне придется их брать в Нью-Орлеане. Беззаботно откинувшись в кресле, он предложил:
- И хотя мне здесь очень понравилось, я собираюсь в этот город через несколько недель. Мне было бы удобнее заплатить тебе сразу, как только я окажусь там. Ну, конечно, если тебя этот вариант устроит. Но если ты нуждаешься в деньгах, я напишу в банк Нью-Орлеана, чтобы они перевели деньги сюда.
Доминик ни капли не сомневался, что, как только Латимер окажется в Нью-Орлеане, ему придется расстаться с надеждой получить остаток долга. Хотя ему было неизвестно, что в январе Латимер намерен покинуть Штаты, Доминик хорошо знал этого человека и мог читать его мысли, поэтому понимал, что Латимер найдет способ не заплатить ни на пенни больше, чем отдаст сейчас. Решив про себя, что невредно помучить Латимера, Доминик не спеша произнес:
- Я не возражаю подождать остаток денег до Нью-Орлеана. - Улыбка озарила его красивое лицо, и он тихо добавил:
- И ты знаешь, какое , совпадение, я тоже собираюсь поехать туда через несколько недель. Ну, как бы это сказать, запоздалый медовый месяц.
Латимер успел несколько расслабиться, но эта новость потрясла его. Он почувствовал себя мышонком, попавшим в лапы безжалостного кота. Его беспокойство не улеглось, даже когда Захарий удивленно сказал:
- А Лисса мне ничего не сказала, что вы собираетесь в Нью-Орлеан!
Не спуская глаз с Латимера, Доминик с издевкой сказал:
- Я сам только что об этом подумал. Для нее это будет сюрприз.
Латимер напряженно спросил:
- Так ты твердо решил? Я плачу тебе в Нью-Орлеане?
Доминику, наконец, все это наскучило, и он сказал:
- Да, конечно. Но я считаю, мы должны назначить дату. Тянуть с такими делами нельзя.
- Очень хорошо, - кивнул Латимер. - Допустим, первого сентября в Нью-Орлеане? Устроит?
- Прекрасно, - добродушно ответил Доминик.
Страстно желая его задушить, Латимер натянуто улыбнулся и, поколебавшись, неуверенно сказал:
- Я был бы очень признателен, если бы все, что здесь было сказано, не пошло дальше.
- Естественно, это было бы не по-джентельменски с нашей стороны, согласился Доминик.
Мистер Смитфилд откашлялся.
Считая, что процедура окончена, Латимер собрался уходить, но Доминик сказал:
- Постой, Латимер. А тебе не интересно узнать, куда пойдут твои деньги?
Едва сдерживая ярость, от которой его уже трясло, Латимер резко повернулся к Доминику:
- Думаю, что это меня не касается. Эти деньги больше не мои.
Доминик улыбнулся и, не спуская глаз с Латимера, заявил:
- Я хочу открыть новый счет, мистер Смитфилд. И положить все деньги мистера Латимера на него. А счет будет на имя моей жены. Все деньги будут только ее. Это что-то вроде вознаграждения или отчасти - возмещения...
Мускулы на лице Латимера напряглись, когда до него дошел смысл этих слов. Голубые глаза засверкали яростью, и он шагнул вперед.
- Значит, ты все знаешь? - прошипел он с ненавистью.
Доминик широко улыбнулся:
- Совершенно верно.
Не в силах сохранять даже видимость вежливости, Латимер закричал:
- Может, ты и выиграл эту партию, Слэйд! Но придет время, и тогда, видит Бог, ты заплатишь за все!
Развернувшись на каблуках, он большими шагами покинул офис и резко захлопнул за собой дверь. Наступила тишина, затем Смитфилд удивленно воскликнул:
- Ну и ну! Никогда бы не подумал, что мистер Латимер способен так себя вести! Он всегда казался мне джентльменом.
Никто из присутствующих ничего не сказал, и Смитфилд вернулся к делу.
- Если вы ничего не имеете против и подождете несколько минут, я подготовлю бумаги.
Доминик вежливо поклонился, и вскоре они вместе с Рейсом и Захарием покинули банк. Как только последнее городское строение осталось позади, Ройс требовательно спросил:
- Может, ты все же объяснишь, из-за чего этот шум и гам? С тех пор, как ты появился вчера у Нортона, меня все время мучило любопытство. Мне казалось, я присутствую на спектакле, два акта которого пропустил.
Доминик ухмыльнулся:
- Это слишком личное. Одно из лиц, вовлеченных в это дело, леди, которая мне очень дорога. И с моей стороны было бы нетактично обсуждать эту историю. Его серые глаза сияли. - Достаточно сказать, что я предпочел карты пистолету, чтобы получить удовлетворение. И я думаю, леди будет довольна.
Прежде чем Ройс успел что-либо сказать, Захарий взорвался:
- Значит, ты подслушал наш разговор! Доминик кивнул:
- Да. Но тебе лучше держать это при себе. Со страданием в голосе Ройс вскричал: