Хозяин шатра высунул из рваного рукава искалеченную костлявую руку и бросил на угли горсть семян. Семена дружно затрещали. Дым стал еще гуще.
– Ты кто? – спросил Вифалий.
– Павший бог… которому понадобилось твое ремесло. Я заранее приготовился к твоему появлению, Вифалий. Тебя ждут жилище, кузница и все потребное для работы. Ну и разумеется, одежда, пища, вода. А вдобавок – трое преданных слуг, с которыми ты уже познакомился.
– Бхок’аралы? – фыркнул оружейник. – Да что они…
– Нет, смертный, это не бхок’аралы. Хотя, возможно, они и произошли от бхок’аралов. Но эти звери зовутся нахтами. Я дал им имена: Шелуха, Кривляка и Хныкалка. Эту породу вывели яггуты. Смышленые твари. Научатся всему, что тебе надо.
Вифалий встал:
– Спасибо тебе за спасение, павший бог, но задерживаться у тебя я не собираюсь. Я намерен вернуться в свой мир.
– Ты меня не понял, Вифалий, – прошипел калека. – Либо ты сделаешь то, что я велю, либо будешь валяться у меня в ногах, умоляя о смерти. Ты теперь целиком в моей власти, оружейник. Ты мой раб, а я – твой хозяин. У мекросов есть невольники? Можешь не отвечать, я и так знаю, что есть. Мне хорошо известно, чем промышляют твои соплеменники. Набегами на прибрежные и островные поселения. Думаешь, тем несчастным хотелось идти к вам в рабство? Главное, ты представляешь, каково это – быть чьей-то собственностью. Но не унывай, Вифалий. Как только ты выполнишь то, что мне нужно, я отпущу тебя на все четыре стороны.
Оружейник вертел в руках тяжелую дубину, с которой пришел в шатер.
Павший бог прокашлялся, засмеялся и зашелся в новом приступе кашля. Когда все прошло, он поднял руку:
– Советую тебе, Вифалий, не глупить. Я ведь не просто так вытащил тебя из морской пучины. Неужели вместе с городом буря разбила в щепки и твою честь? Я прошу не так уж много. Не заставляй меня гневаться, ибо потом ты об этом горько пожалеешь.
– Зачем я тебе понадобился?
– Вот это уже другой разговор. А как ты думаешь, Вифалий, что мне от тебя нужно? Только то, что ты умеешь лучше всего. Изготовь мне меч.
– Всего лишь? – недоверчиво протянул оружейник.
Павший бог подался вперед:
– Но мне нужен особый меч…
Книга первая. Стылая кровь
И узрел я ледяное копье, недавно воткнувшееся в сердце земли. Душа его жаждала убивать. Всякий, кто возьмет это копье, познает смерть. И будет познавать ее снова и снова.
Глава первая
Слушай! То шепчут моря,
Правду мечтая поведать
Крошащимся камням.
Год Запоздалого Мороза
Год, предшествующий Седьмому завершению
(по летерийскому летоисчислению)
Восхождение Пустой Обители
Вот как начиналась сия легенда: под шум приливов, когда великаны преклоняли колени и становились горами. Это было в ту давнюю пору, когда они падали, словно каменные ядра с небес, и не могли противостоять рассвету. Под шум приливов поведем мы разговор об одном из таких великанов, ибо история эта переплетается с его собственной, что явно вас позабавит. Ну так слушайте же…
С наступлением темноты великан закрывал глаза и не открывал их, пока не рассветало. Какой смысл вглядываться во мрак, когда все равно почти ничего не увидишь?
Все было ему в диковинку, в том числе и темнота. Он дошел до края земли и обнаружил, что дальше простирается море. Таинственная жидкость, наполнявшая море, удивила его до глубины души. В тот судьбоносный день изумление возымело над ним особую власть. Великан смотрел, как вздымаются волны, как несутся они к берегу и набрасываются на землю в бессильных попытках овладеть ею. Весь день он следил за игрой волн, будоражимых ветрами. Казалось, вода вот-вот захватит берег, но она неизменно отступала.
Когда пришла ночь, великан закрыл глаза и улегся спать, твердо решив, что завтра снова будет глядеть на море.
В темноте он закрыл глаза.
Ночной прилив добрался до великана. Волны захлестнули и потопили его, а он даже не проснулся. Вода прибивала к мертвому телу песок и камешки, пока сам великан не превратился в скалу – этакий щербатый хребет на морском берегу. И еще тысячи лет накатывали волны, размывая его и сглаживая очертания.
Но им так и не удалось сделать это до конца. И чтобы по-настоящему увидеть великана, нужно заглянуть в темноту. Или сощурить глаза, когда ярко светит солнце. Посмотреть вбок, сосредоточившись на чем угодно, кроме самого камня.